Совьетика

Был курносый и бородатый парень из местного многоэтажного гетто под названием Баллимун, пригласивший меня полюбоваться шикарным видом с балкона его квартиры на 16 этаже (по дублинским понятиям, большая редкость – Дублин город очень низкой застройки). И мы действительно занимались в его квартире только этим – несколько часов любовались видом на самолеты, взлетающие из дублинского аэропорта, и на бухту (ее было видно аж до самого Дан Лири ). Потом он угостил меня самоприготовленным ужином и культурно отвез домой на мотоцикле! А через несколько дней прислал мне трогательное письмо, которое я храню и по сей день. «Я совсем не был уверен, что это была ты – на улице возле паба, но решил все-таки испытать судьбу и подойти. И я так рад, что сделал это! Женщина, которую я встретил у паба, была намного красивее фотографии, которую ты мне присылала по электронке- во всех отношениях. Вы – два совершенно разных человека. Немногие в наши дни несут в себе все качества истинной леди, а у тебя этих качеств в избытке.»

И по сей день, когда мне становится особенно плохо, я перечитываю эти строчки. Я специально отпечатала их на работе на принтере. Спасибо, Крис. Человеку с таким ущербным самомнением, какое было у меня после 7-летнего брака с моим латинским мачо, твои слова были просто необходимы…

Но если рассказать обо всем этом Куну, он может сделать неправильные обо мне выводы. Как скоропалительно сделала их в свое время совсем не знающая еще некнижной жизни Анита. «Тебе все время какие-то мужики звонят»- неодобрительно хмыкала она, намекая, что в моем положении – матери больного ребенка – это неприлично и несерьезно. Но ребенка-то рядом со мной, несмотря на все мои старания, по-прежнему все не было и не было, и я не знала точно, когда наконец будет… А выходные накатывали стремительно, и каждый раз к вечеру пятницы, когда делать становилось наконец нечего, на меня находила девятым валом такая могучая тоска, что мне хотелось только рыдать всю ночь и весь день напролет в подушку. Но рыдать не получалось, единственный способ заплакать заключался в употреблении по меньшей мере половины бутылки красного вина. После чего я начинала в голос причитать «Сонни, Сонни, зачем, почему, ну почему так получилось?» – и слезы лили уже градом, без остановки. Естественно, я не могла позволить себе такое, живя в одном доме с посторонними людьми. И поэтому на выходные я по возможности бежала от них – бежала в город, бежала на встречи с незнакомыми мне пен-френдами. Это было и бегством от самой себя. Мне хотелось почувствовать, что я еще живая, когда внутри меня все омертвело. Впервые в жизни я по-настоящему поняла свою тезку Женьку Комелькову. «А как же полковник, Женя? Как же ты могла?» …»А вот могла! Могла. Сейчас начнешь воспитывать или после отбоя? ».

Да, раньше я не понимала Женьку Комелькову. Теперь понимаю.

Мне здорово повезло, что ни один из моих друзей по переписке не оказался ни маньяком, ни извращенцем. Мое ощущение – что статистически вообще в Ирландии гораздо больше нормальных порядочных людей, чем в Нидерландах или чем стало сейчас у нас дома. По крайней мере, так было, когда я в Ирландию приехала. Сейчас и она неумолимо рвется к «общеевропейскому прогрессу»… Но все равно, по сути дела, я здорово рисковала, встречаясь с этими совершенно незнакомыми мне людьми, только я тогда об этом не думала. У меня был другая забота: забыть звериную боль. Почувствовать, что ты не одна. Хоть ненадолго. Так же, как у Женьки…

Мне было элементарно страшно по выходным. В будни просто не было времени и сил над этим задумываться. Страшно оттого, что я совсем одна в этой, хотя и такой замечательной стране. От осознания ответственности за будущее больной дочки, которую не с кем было разделить. Оттого, что никому до нас нет дела. И потому что если все время оставаться наедине со всеми этими своими мыслями и со своей тоской, можно просто свихнуться. А я не имею на это права. Я должна выжить. Не ради себя – за себя я теперь совершенно бояться перестала. После того, что уже было, мне хуже уже никогда не будет. Ради Лизы – потому что кому, кроме меня, она теперь будет нужна? Все это не объяснишь человеку, который сам в подобной ситуации не был. И еще я поняла впервые в жизни, что нельзя легковесно судить других, потому что даже на похожие стрессовые ситуации разные люди реагируют по-разному!