Советник

ВЕСТРЕЙ: В Хуаресе.

СОВЕТНИК: Молодых фабричных девушек. Работниц мукомолен.

ВЕСТРЕЙ: Молодых и хорошеньких.

СОВЕТНИК: Да.

ВЕСТРЕЙ: Еще и насиловали.

СОВЕТНИК: Да.

ВЕСТРЕЙ: Кто же это делал?

СОВЕТНИК: Неизвестно.

ВЕСТРЕЙ: Неизвестно? Да ладно тебе, Советник. Сотни молоденьких девушек. Скорее даже тысячи. Следи за мыслью. Если у тебя столько денег что в твоем особняке уже не продохнуть от машин тряпок пушек и твое моральное разложение давно вышло за все человеческие рамки, на что ты будешь тратить свои деньги?

СОВЕТНИК: Но зачем их убивать?

ВЕСТРЕЙ: Кто знает. Ради забавы. Для снафф-фильмов. Увидишь. Скоро они перейдут и на следующий уровень. Если еще не перешли. Короче говоря, что еще делать с шестнадцатилетней девчушкой которую ты только что изнасиловал баллонным ключом?

СОВЕТНИК: Ты думаешь наркобароны нанимают похитителей чтобы те снабжали их молоденькими девушками?

ВЕСТРЕЙ: Нет. Я думаю похитители работают у них на постоянной основе.

СОВЕТНИК:

И к чему это все идет?

ВЕСТРЕЙ: Да кто ж его знает. Верно одно. Если целые нации могут чувствовать любовь и ненависть алчность и зависть — а так оно и есть — вполне возможно что сам процесс убийства может стать общественным занятием. Убийство как национальное времяпрепровождение. Улыбаешься. Я думаю у отдельно взятой личности остается только одно.

СОВЕТНИК: И что же это?

ВЕСТРЕЙ: Прощение. Группа людей может любить или ненавидеть восхищаться или злопыхать. Но нет такой вещи как коллективное прощение.

СОВЕТНИК: Надо будет поразмыслить над этим.

ВЕСТРЕЙ: Сделай милость.

СОВЕТНИК: Похоже ты пытаешься меня отговорить.

ВЕСТРЕЙ: Я только хочу удостовериться что ты точно в деле. Не знаю. А может ты и прав. Наверное я должен сказать тебе то же что Микки Рурк сказал тому парню. Это и мой тебе совет. Не делай этого.

СОВЕТНИК: (Улыбается) Потому что вот что я тебе скажу, Советник. Поджог это особо тяжкое преступление.

ВЕСТРЕЙ: Именно. Как и то чем мы занимаемся.

СОВЕТНИК: А как насчет тебя?

ВЕСТРЕЙ: Я могу испариться. В мгновение ока. С деньгами. А ты можешь?

Советник сидит и смотрит в другой конец зала.

Снаружи бара.

ВЕСТРЕЙ: Где ты припарковался?

СОВЕТНИК: (Указывает на свой Bentley) Вон моя ласточка.

ВЕСТРЕЙ: Похоже юриспруденция неплохо кормит.

СОВЕТНИК: (Пожимает плечами) Ей десять лет. Даже двенадцать.

ВЕСТРЕЙ: (Оглядывается вокруг.) Неплохой райончик я выбрал.

СОВЕТНИК: По крайней мере на улице трупы не валяются.

ВЕСТРЕЙ: Пока что. Ты знаешь что Латинская Америка начинается вон за тем мостом.

СОВЕТНИК: Знаю.

ВЕСТРЕЙ: Знаю что знаешь. Типа того. Но даже для тех кто здесь живет Мексика не реальна. Не совсем. Как бы то ни было. Береги себя. Ладно?

Советник переходит улицу. Вестрей провожает его взглядом.

ВЕСТРЕЙ: Советник.

Советник останавливается посреди улицы и оборачивается.

ВЕСТРЕЙ: Знаешь почему Христос родился не в Мексике?

СОВЕТНИК: Нет. Почему?

ВЕСТРЕЙ: В Мексике не смогли найти трех мудрецов или девственницу.

Советник качает головой. Идет к машине.

ВЕСТРЕЙ: Советник.

Советник останавливается и оборачивается.

ВЕСТРЕЙ: Вот тебе еще кое-что поразмыслить. Обезглавливание и увечья? Это просто бизнес. Нужно соблюдать приличия. За этим нет никакого бушующего гнева. Хоть они и обожают кровопролитие несомненно. Но попробуем представить кого они действительно захотят убить.

СОВЕТНИК: Я не знаю. Кого?

ВЕСТРЕЙ: Да тебя, Советник. Тебя.

* * * * *

Небольшой конференц-зал для встреч адвокатов с клиентами в Техасской тюрьме штата для женщин. Без окон. Стол и два стула. Советник с портфелем стоит у стола, перебирает документы. Дверь открывается охранник вводит женщину в тюремной робе и закрывает за ней дверь. Она довольно привлекательна в свои сорок с небольшим.

СОВЕТНИК: Привет.

РУТ: Сигареты принес?

СОВЕТНИК: Ага.

Он достает из дипломата блок сигарет и толкает его через стол она садится и распечатывает его.

СОВЕТНИК: (Раскладывая папки на столе) Я знаю что для Вас это вроде валюты но никак не пойму что Вы на них вымениваете.

РУТ: (Открывает пачку достает сигарету) Тебе лучше не знать.

СОВЕТНИК: С Вами хорошо обращаются?