Советник

ПРОДАВЕЦ: VS-1.Некоторые могут оценить и выше.

СОВЕТНИК: Это точно. Вы например.

Продавец пожимает плечами.

СОВЕТНИК: Что такое пятно?

ПРОДАВЕЦ: То что остается на одежде после пролитого кофе.

СОВЕТНИК: (Поднимает взгляд) Я неправильно выразился. А. Вы шутите.

ПРОДАВЕЦ: Извините. Да. Пытаюсь пошутить. Это просто дефект который виден невооруженным глазом.

СОВЕТНИК: Такой камень будет трудно продать?

ПРОДАВЕЦ: Не очень. Есть продавцы которые зарабатывают исправлением камней.

Продавец убирает бриллиант со стекла и выбирает следующий.

СОВЕТНИК: Но Вам нравится этот камень.

ПРОДАВЕЦ: Нравится.

СОВЕТНИК:

Сколько он весит?

ПРОДАВЕЦ: Три и девять карата.

СОВЕТНИК: И он дорогой.

ПРОДАВЕЦ: Дорогой.

Он кладет следующий камень на стекло. Советник наклоняется посмотреть.

СОВЕТНИК: Существует идеальный бриллиант?

ПРОДАВЕЦ: En este mundo nada es perfecto. [В мире нет ничего идеального, исп.] Как говорил мой отец.

СОВЕТНИК: Вы сефард. [Cефарды — субэтническая группа евреев, сформировавшаяся на Пиренейском полуострове из потоков миграции иудеев внутри Римской империи]

ПРОДАВЕЦ: Да.

СОВЕТНИК: И знаете испанский?

ПРОДАВЕЦ: Знаю. А испанский меня. Одно время я думал что Испания восстанет из руин. Но этому не бывать. Все страны которые изгнали евреев ждет одна судьба.

СОВЕТНИК: (Поднимает взгляд) Это какая?

ПРОДАВЕЦ: Простите?

СОВЕТНИК: Что это за судьба?

ПРОДАВЕЦ: Ай. Вам это не интересно. Вернемся к камням. Самый ценный камень это красный бриллиант. Из аргайлских шахт. Очень редкий. За свою долгую жизнь я видел всего два. Заоблачная цена.

СОВЕТНИК:

Мне интересно.

ПРОДАВЕЦ: (Отклонившись назад изучающе глядя на советника) Правда?

СОВЕТНИК: Да.

ПРОДАВЕЦ: Хм. Что ж. Как бы это сказать. Нет культуры для сохранения семитской культуры. Вот. Последней известной культурой до этого была греческая а после уже не будет никакой. Ничего.

СОВЕТНИК: Это смелое утверждение.

ПРОДАВЕЦ: В сердце каждой культуры лежит личность героя. Какого человека почитают? В западном мире это человек божий. От Моисея до Христа. Пророк. Кающийся. Такой личности нет в греческой культуре. Для нее это неслыханно. Невообразимо. Потому что может быть лишь человек божий а не многих богов. И этот Бог — Бог евреев. Другого нет. Его личность была — как бы это сказать? Похищена. Вывезена на запад. Как можно украсть Бога? Он недвижим. Еврей видит своего мучителя облаченного в одежды его собственной древней культуры. Во всем есть что-то до странности знакомое. Но всегда не по размеру и руки всегда в крови. Одежда. Разве она не дядюшки Хаима? А обувь? Довольно. Не смотрите на меня так. Хватит философии. Камни и сами могут рассказать о мире. Возможно они не так немы как вы думаете. Они кричали из недр Земли во времена когда этому просто не могло быть свидетелей, но вот они здесь. Сейчас. И кто же свидетели? Мы. Двое. Что тут такого? Вот. (Кладет камень на стекло) Давайте я вам покажу. Это любопытный камень. Сами увидите.

Вечер, Малкина сидит в пляжном кресле за раскладным столиком накрытым льняной скатертью сервированным фарфором и серебром. На столе горит масляная лампа женщина читает книгу. Рейнер ставит перед ней коктейльный бокал с вишенкой внутри склоняется с шейкером в руках и наливает ей коктейль Манхэттен. Она поднимает взгляд и улыбается. Он идет к грилю и переворачивает на решетке два стейка. Недалеко пасется пара лошадей. Гепарды на цепи зашевелились, один встает крутится и снова ложится. Женщина отпивает коктейль.

Закат в пустыне. Темные отливающие пурпуром безлесые горы на фоне темнеющего неба с бардовыми прожилками. Издалека очень медленно нарастает высокий тонкий рев мотоцикла. Очень медленно. За долю секунды он проходит центр перспективы, в мгновение ока, завывая уносится вдаль и тишина.

* * * * *