Советская система: к открытому обществу

Эту конструкцию я не только что придумал. В первый раз я сформулировал ее в конце пятидесятых, когда был студентом Лондонской школы экономики. Тогда я только что уехал из Венгрии, в которой пришли к власти коммунисты, и меня занимали различия между социальной системой, от которой я хотел убежать, и той, которую выбрал для жизни. На меня большое влияние оказала философия Карла Поппера и в меньшей степени Фридриха Хайека. Я закончил курс в два года, и третий год пришлось ждать выдачи диплома. Я использовал эту возможность, чтобы попросить Карла Поппера посмотреть некоторые мои работы. Я продолжал развивать свои идеи, работая сначала в Лондоне, а потом в Нью-Йорке. В результате получилась книга «Бремя сознания», писать которую я закончил в 1963 году. Я послал ее Попперу, который меня не вспомнил, но к книге отнесся с большим интересом. Я поехал к нему в Лондон, и когда представился, то ответная реакция была неожиданной для меня. «Я так разочарован», – сказал Поппер. «Когда я получил вашу рукопись, то решил, что вы – американец, который смог понять, о чем я говорю, когда описываю опасности тоталитарного общества. Но вы венгр. Вы сами прошли через все это». Однако он посоветовал мне продолжать, и я продолжал. И вот тогда-то я так запутался в отношениях между мышлением и действительностью, что не понимал, что написал накануне. В конце концов мне удалось продраться сквозь эту путаницу, и я сформулировал теорию рефлексивности, как я ее называю. К тому времени мои интересы переключились с вопросов социального строя на финансовые рынки и делание денег. Я использовал финансовые рынки в качестве лаборатории для проверки своих идей. В книге, которую я в конце концов написал, «Алхимии финансов», я рассматривал прежде всего финансовые явления. Все это время я не забывал о конструкции «открытое – закрытое общества», которую я сформулировал в «Бремени сознания». Она послужила концептуальной основой Фонда открытого общества, а также всего, что последовало за ним. И эта конструкция сейчас требует изменений на основе опыта.

Для начала позвольте мне представить эту схему более или менее в той форме, в которой я описал ее в «Бремени сознания». Я опущу сейчас теорию рефлексивности, которая лежит в основе этой конструкции, чтобы не увязнуть в абстракциях. Те, кто интересуется вопросами философии, отсылаются к Приложению; те же, кому и «теоретическая схема» покажется слишком теоретической, могут сразу читать главу IV

.

Глава II. Теоретическая схема

Схема, которую я хотел бы предложить, состоит из двух моделей общества. У каждой модели есть два аспекта: один характеризует мышление и представления людей, другой отражает действительность. Эти два аспекта взаимодействуют по рефлексивной модели, а именно: способ мышления оказывает влияние на события и наоборот, причем это всего лишь влияние. но не настоящее взаимодействие между ними.

Модели построены на двух спаренных понятиях, понятии неопределенности и изменения. Связь между ними устанавливается путем определения изменения как понятия, исключающего все, что предсказуемо. Это означает, что только те события, появление которых нельзя предсказать на основе имеющегося знания, могут считаться измененном.

Изменение – это абстракция. Оно не существует само по себе, но всегда в сочетании с некой сущностью, которая находится в процессе изменения или подвержена изменению. Конечно, эта сущность также является абстракцией. Она не существует независимо. Реально существует только изменяющаяся сущность, которую человек в своем поиске какого-то смысла в этом непонятном мире расчленяет на две абстракции- сущность и изменение. Здесь мы будем рассматривать не реальные изменения, которые происходят в действительности, а изменение как понятие.

Необходимо иметь в виду, что для изменения как понятия требуется абстрактное мышление. Понимание того, что происходят изменения, возможно для типа мышления, который характеризуется использованием абстракций. Отсутствие этого понимания связано с отсутствием способности к абстрактному мышлению. Основываясь на понятиях изменения и неопределенности, можно выделить два типа мышления.

В отсутствие изменения разум работает только с одним набором обстоятельств: тех обстоятельств, которые существуют сегодня. То, что происходило в прошлом и что будет происходить в будущем, идентифицируется с тем, что имеется в настоящий момент. Прошлое, настоящее и будущее формируют единство, и весь диапазон возможностей сводится к одной конкретной формулировке: все таково, как оно есть, потому что иначе и быть не может. Этот принцип значительно упрощает задачу мышления; разуму нужна только конкретная информация, и все усложняющие моменты, связанные с использованием абстракций, могут игнорироваться. Я буду называть этот способ мышления традиционным.