Советский Голем

Так или иначе тот, кто смотрит на советскую систему лишь как на продолжение дореволюционной общественной системы; существенно заблуждается. Можно полностью согласиться с Касториадисом, что советская система является принципиально новым явлением. Разумеется, в советской системе есть ряд преемственных элементов и, возможно, партаппарат, в том виде, в каком он сейчас существует, и является некоторым наследником старой бюрократии, как консервативная сила, но помимо этого сходства имеются глубокие различия. Аналогии советскому обществу, разумеется, в пределах разумных огра­ничений, надо искать в западных многонациональных моно­полиях, в западных военно-промышленных комплексах, ко­торые, однако, не могли уйти из-под экономического контроля общества.

§ 4. ЭКСПАНСИОНИЗМ И ИЗОЛЯЦИОНИЗМ

В соответствии с наличием радикализма и консерватизма в советском обществе, оно содержит одновременно тенденцию к экспансионизму и изоляционизму.

Ян утверждает следующее: «Хотя милитаризация советского бюрократического общества гораздо глубже, чем буржуазного американского, между капиталистическим и государственным милитаризмом имеются существенные различия». Поскольку, по мнению Яна, внутренние экономические противоречия со­ветского общества не ведут к расширению заморских рынков сбыта и якобы безусловно не ведут к эксплуатации сырья и рабочей силы в других странах, то, заключает он, советского империализма не существует. Исходя из этих ошибочных пред­положений, Ян квалифицирует советский милитаризм только как бюрократический, хотя такая составляющая в нем безу­словно есть. В самом деле бюрократический милитаризм, по существу, является изоляционистским, но Ян не видит в со­ветском милитаризме его агрессивной составляющей, которую он приписывает лишь агрессивному капиталистическому ми­литаризму.

В его глазах подобное мнение не противоречит фактическо­му расширению советской территории и сферы влияния с 1917, ибо эта экспансия, по мнению Яна, имела место не столько в результате внутренней социальной и экономической динамики советского общества, сколько из-за нацистской агрессии и аме­риканской политики холодной войны, когда СССР пришлось занять оборонительную позицию.

Итак, согласно Яну, империалистический характер советской экспансии не может быть доказан, в то же время изоляцио­нистский советский милитаризм заинтересован якобы в под­держке «статус кво» и в предотвращении войн.

Ошибка Яна не в том, что он утверждает наличие бюрокра­тического милитаризма. Он есть, но помимо него есть и крайне агрессивный милитаризм, намного более агрессивный, чем любой «капиталистический ВПК». Этот милитаризм исходит от ВПК, который оказывается могущественной политической силой внутри советской системы и имеющей сильное лобби внутри партии.

ВПК стремится стать глобальной силой, как у себя в стране, так и за ее пределами. Его развитию препятствует уже не только бюрократия, его развитию препятствуют государствен­ные границы СССР, его уже не удовлетворяют рамки совет­ского блока и даже влияние в третьем мире. Его внутренняя динамика вступает в противоречие не только с политической структурой СССР но и в противоречие со сложившейся поли­тической структурой мира. Каждая новая страна внутри со­ветского блока, каждый новый очаг военных конфликтов, где СССР принимает прямое или косвенное участие, является новым стимулом для ВПК.

Советский ВПК хочет установить контроль над всем миром. В этом его raison detre. В этом внутренняя логика его разви­тия. Все, что мешает его развитию, должно быть сметено с лица земли. Если ресурсы СССР в чем-то ограничены, создание глобальной мировой экономики позволит черпать ресурсы изо всего мира. В СССР уже открыто формулируется и обсуждает­ся идея создания всемирного хозяйства, как дело недалекого будущего. «Переход к коммунистической цивилизации, — го­ворят Загладин и Фролов, — является спасением человеческой цивилизации вообще».

Империализм Запада был лишь первым приближением к по­пытке глобализации всемирной экономики. Советский импе­риализм по настоящему глобален. Он требует абсолютного до­минирования. Он тотален в своих претензиях.

Вряд ли кто из западных авторов столь ярко показал экспан­сионистский характер советского милитаризма, чем Касториадис. Он представляет его «как грубую силу ради грубой силы», т. е. утверждает, что он подчинен лишь своей внутренней дина­мике. Но эта «грубая сила» является следствием политической экономии советского общества. Она объясняется характером его производительных сил. Касториадис лишь неправ в том, что недооценивает «бюрократического милитаризма» в СССР, до сих пор оказывающего сдерживающее влияние на советскую экспансию.

II. PAX SOVIETICA