Советский рассказ. Том второй

Кальбиев взял ручку, хотел было подписать, потом внимательно просмотрел смету, несколько раз вслух прочитал итоговую сумму и отложил перо.

— Ладно, возьми пока…

Что это значит, Тахмазов понял сразу. А значило это следующее: «Забери ты эти бумажки и никогда мне их больше не показывай!»

Тахмазову только этого и нужно было. Как ни мала была стоявшая в итоге сумма, чтобы получить ее, не предусмотренную общей сметой, надо было добиваться, хлопотать, ездить в министерство… Едва только Кальбиев произнес: «Ладно, возьми пока», — он тотчас забрал смету и унес — не дай бог передумает!..

Итак, Тахмазов унес бумажки, связанные с судьбой колодца. Но он был слишком хитер, чтобы унести и на этом кончить. Зачем же — время от времени Тахмазов напоминал директору про насос и даже клал ему на стол смету и проект. Он знал: Кальбиев их уже никогда не подпишет, а поиграть у директора на нервах доставляло ему немалое удовольствие. Сначала Кальбиев лишь ворчал при виде ненавистных документов: «Потом, потом!..» — но один раз не выдержал и накричал на бухгалтера: «У тебя что, других дел нет?! Пристал с этим проклятым насосом, чтоб ему пусто было!..» Все. Больше Тахмазов не приносил ему «водяные» документы — с насосом было покончено раз и навсегда: смета и проект положены были в самый дальний угол шкафа, а оттуда перекочевали в архив.

Однако сотрудников Кальбиева такое решение вопроса не устраивало. Первыми к Кальбиеву явились Окюма-ханум и Керем.

— Как с насосом? — спросили они. — Будет у нас вода?

— Ничего не выходит! — Кальбиев развел руками. — Смету составили, проект сделали, а денег взять негде. Не предусмотрены эти расходы. Деньги изыскать невозможно!

— Невозможно?! — взвилась Окюма-ханум. — И это говоришь ты, Кальби Кальбиев, борец за правду и справедливость?! Когда у тебя не было ни прав, ни ответственности, ты на каждом собрании орал: «Сделать!», «Построить!», «Добиться!». Чего же теперь пошел на попятный?

Нечто подобное, не так, правда, категорично, высказал Кальбиеву и Керем. Но Кальбиева уже было не прошибить. И если в начале его директорской деятельности при упоминании воды и насоса сразу заходил разговор о человечности и верности слову, то теперь речь могла идти только о трусости, лицемерии и вероломстве.

Все это, разумеется, доходило до Кальбиева и очень его раздражало. Наконец он вызвал к себе Тахмазова, приказал секретарше никого к нему не пускать и плотно прикрыл дверь.

— Ну вот что, Тахмазов, этот насос уже в печенках у меня сидит? Что делать будем?

Тахмазов пожал плечами. Он, правда, не знал, что делать.

— Не знаешь?! Тогда я скажу. Колодец надо засыпать!

Тахмазов вытаращил на него глаза.

— Не понимаю!

— Чего тут не понимать? Кончать надо. Колодец должен пропасть, исчезнуть с лица земли! Раз и навсегда! Понятно?

— Понятно… Но…

— Как это сделать? Я кое-что придумал. Потому и вызвал тебя.

В прошлом году в управлении производили ремонт, и чуть не половина двора завалена была различным строительным мусором: щебнем, битым кирпичом, кусками окаменевшего цемента. Вот этот материал и надумал использовать Кальбиев для окончательного решения «водяного вопроса». Засыпать колодец и на его месте построить гараж. Директорская «Волга» не должна стоять под открытым небом…

Работа по засыпке колодца обошлась учреждению не дорого — всего двадцать рублей. Наняты были двое рабочих, в пятницу вечером они принялись за дело, в воскресенье к вечеру закончили.

Утром явились на работу сотрудники. Сначала было тихо — все вроде растерялись от неожиданности, потом начался скандал. Больше всех, как обычно, возмущались Окюма-ханум и Керем. Вне себя от ярости ворвались они к Кальбиеву.

— Ты уже знаешь?! — хриплым от волнения голосом выкрикнула Окюма-ханум.

— А что такое? — удивился Кальбиев.

— Колодец засыпали!

— Это преступление! Самое настоящее преступление, — стараясь казаться спокойным, дрожащими губами сказал Керем. — Преступник должен быть наказан!

— Да как у него, проклятого, рука поднялась! — чуть не плача, воскликнула тетя Фатьма.

— Ну вот что, товарищи. — Кальбиев с решительным видом поднялся из-за стола. — Довольно болтовни! Займитесь своими делами!

Может быть, вас интересует, чем кончилось дело с путевкой для тети Фатьмы и с ремонтом у нее в доме? Лучше не спрашивайте, потому что дело обернулось так, что тетя Фатьма и путевки никакой уже не хотела — она теперь хотела только одного — как-нибудь дотянуть до пенсии. Что касается Окюмы-ханум и Керема, они вынуждены были уйти по собственному желанию. Подписав приказ об освобождении их с работы, Кальбиев вызвал к себе Тахмазова и торжественно объявил:

— Вот что, дорогой: довольно ты поработал бухгалтером, с завтрашнего дня назначаю тебя своим заместителем! Нужно наконец научиться ценить добросовестных, знающих дело людей!..