Советский Союз. История власти. 1945–1991

Заканчивается XX век, самый бурный и трагический за всю историю России. За это время в стране было четыре формы государственного устройства: монархию на короткое время сменила буржуазно-демократическая республика; после Октября 1917 г. утвердился советский строй, а на смену ему пришла парламентская республика с сильной президентской властью. За эти сто лет несколько раз менялись социально-экономические основы жизни в стране. Россия пережила несколько волн эмиграции ее граждан, волны террора, две мировые войны.

Дважды в течение столетия уходили в небытие, в область исторических исследований и легенд политические системы, казавшиеся незыблемыми,— Российская империя и царское самодержавие, за три года до своей гибели торжественно отпраздновавшее трехсотлетие правящей династии, и Советский Союз, на государственном гербе которого был изображен земной шар — символ уверенности в победе идей социализма во всем мире. Как известно, «советское лицо» социализма сослужило плохую службу социалистической идее, значительно дискредитировав ее. Исследуемый период в истории страны (1945-1991 гг.) стал временем возникновения, укрепления, кризиса и гибели сверхдержавы. Изучение истории власти в стране в эти десятилетия с неизбежностью высвечивает ряд проблем, в частности заостряет внимание на вопросе: в чем заключалось своеобразие Советского Союза как политической системы?

Советская система предполагала принципиальную неразделенность исполнительной, законодательной и судебной ветвей власти. По существу, все они были ширмой, скрывавшей единство властной элиты. Высшие звенья власти обладали полномочиями издавать законы, руководить органами исполнительной власти и контролировать исполнение законов. Это положение было зафиксировано уже в Конституции 1918 г. и фактически сохранилось в Конституциях 1936 и 1977 гт. Функции ВЦИК (позже — Верховного Совета и его Президиума) и Совета Народных Комиссаров (позже — Совета Министров СССР) в ряде случаев совпадали. И тот, и другой орган располагали и законодательными, и исполнительными правами. Исполнительная власть вмешивалась в компетенцию судебных органов, подменяла их (сошлемся хотя бы на двадцатилетнюю историю Особых совещаний, действовавших при органах НКВД — МВД, или на то, что приговоры по важнейшим политическим процессам предварительно утверждались руководством страны, как это было при И. В. Сталине, при Н. С. Хрущеве и при Л. И. Брежневе).

В Советском Союзе существовала только одна форма собственности, официально именуемая общенародной, которая по сути своей была государственной. В этом смысле отсутствовало органическое разделение классов и сословий по формам собственности. Все сословные и профессиональные группы населения в конце концов оказывались зависимыми от государства. Такое положение, в свою очередь, возлагало ответственность за успехи и неудачи в экономической и социальной жизни страны именно на высшее политическое руководство.

Огосударствление экономики имеет одну неприятную для власти сторону: ответственность за неудачи в экономическом положении отдельного человека или промышленного предприятия, в развитии региона или всей страны возлагается именно на власть, которая всегда и во всем виновата. Власть узнаваема и конкретна: достаточно включить телевизор или посмотреть на портреты, выставленные вдоль улиц на очередной майской или ноябрьской демонстрации.

Проблемы в экономике СССР нарастали исподволь. Есть историческая справедливость в том, что возмездие режиму пришло со стороны российской деревни, раскулаченной в 30-х гг., потерявшей мужиков в годы войны, разоренной налогами послевоенного периода, издерганной хрущевскими агрономическими новшествами, а затем при Л. И. Брежневе посаженной на гарантированную, но не связанную с конкретными результатами работы зарплату. Сельское хозяйство стало ахиллесовой пятой советской экономики, превратившись с начала 60-х гг. в воронку, куда летели ресурсы страны, оказавшейся неспособной прокормить своих граждан. В разные годы на закупку продовольствия тратились огромные средства: 372,2 т золота в 1963 г., 458,2 т в 1972 г. С учетом разницы в урожаях приобретали зерна от 6,8% в 1974 г. до 41,4% в 1981 г. по отношению к общему количеству хлеба, производимого в стране. В 1971-1975 гг. на закупки зерна и продовольствия было затрачено 1 251,8 т золота.

Как в дыру уходили «нефтяные» деньги, полученные от освоения богатейших месторождений Западной Сибири. Для советской экономики «нефтяные» деньги превращались в наркотик. Они позволяли откладывать экономические реформы, отказываться от них, развивать военно-промышленный комплекс в ущерб развитию мирных отраслей.