Советский Союз. Последние годы жизни. Конец советской империи

Рядовой персонал четвертого блока действовал мужественно, но не всегда адекватно, так как происходившее развитие катастрофы не было предусмотрено ни в каких инструкциях. Именно пожарные, турбинисты и электрики сумели спасти от разрушения всю ЧАЭС, но спасти четвертый блок было уже невозможно. Некоторые действия персонала даже усугубляли аварию. Работа на атомной станции происходила в три смены, и наибольшие потери понесла ночная смена. Всего на ЧАЭС числилось 5,5 тысячи эксплуатационного персонала. Большая часть этих людей в ночь на 26 апреля отдыхала. Однако днем и вечером 26 апреля 1986 г. не менее двух тысяч работников станции исчезли из Чернобыля, не поставив в известность своих начальников. Начинала развиваться паника, хотя масштабы ее в первые дни были еще невелики. Наибольшие претензии были позднее предъявлены к руководству ЧАЭС. Стало известно, что некоторые из норм эксплуатации АЭС были 25 апреля грубо нарушены. Четвертый блок АЭС готовился к остановке на плановую перезагрузку топлива. К тому же на этой станции начал проводиться сложный эксперимент по проверке систем безопасности. Станция была введена в строй без проверки этих систем, и их испытания намечались как раз на апрель 1986 г. Активная зона реактора нуждалась в очистке от накопившихся шлаков. Когда постепенная остановка реактора уже начала проводиться, диспетчер из республиканской энергосистемы позвонил из Киева и попросил задержать остановку реактора хотя бы на 24 часа. Директор ЧАЭС Брюханов распорядился поднять мощности, но это почему-то не удавалось. Дежурил неопытный оператор. Поступила команда поднять защитные стержни. Это было запрещено инструкцией, но никто не знал – почему. В инструкциях многое не было предусмотрено. Как только начался подъем защитных стержней в реакторе, началось и развитие неуправляемого взрыва. Ошибок было слишком много, и они совпали. Эксперты позднее писали, что обслуживающий персонал станции допустил 25 апреля и в ночь на 26 апреля «как минимум пять грубых ошибок в эксплуатации АЭС». Главная вина при этом лежала на оперативных руководителях станции. Григорий Медведев, автор одного из наиболее подробных очерков о Чернобыльской катастрофе и заместитель начальника именно того производственного управления Минэнерго, которое отвечало за строительство АЭС в Советском Союзе, писал позже, что персонал станции допустил десять ошибок. Это произошло не только из-за неопытности персонала, но и вследствие пороков конструкции самого реактора, ибо при разумной конструкции таких сооружений подобного рода сложение и сочетание ошибок должно быть вообще исключено[18]

. Как известно, руководители станции были летом 1986 г. привлечены к уголовной ответственности. На судебных заседаниях звучали слова о преступной халатности, о разгильдяйстве, об отсутствии самостоятельности, о трусости, о незнании физики. Однако та поспешность, с которой ЧАЭС была введена в эксплуатацию, без должных испытаний и проверок всех систем безопасности, была связана с преступной халатностью гораздо более высокопоставленных лиц, чем дирекция этой станции. Отнюдь не дирекция станции была ответственна и за серьезные недостатки самого проекта ЧАЭС.