Советский Союз. Последние годы жизни. Конец советской империи

Закон СССР о государственном предприятии (объединении) был принят Верховным Советом СССР 30 июня 1987 г. Он вступил в действие с 1 января 1988 г. Предполагалось, что в 1988 г. закон будет распространен на 50% предприятий, а в 1989 г. – на остальные. Однако реальные попытки начать работу по-новому были предприняты не более чем на 5 или 10% предприятий. Некоторые из публицистов и историков 1990-х гг. называли данный закон одной из главных причин распада СССР. Анатолий Уткин писал на этот счет: «В ажиотажной обстановке 1988 г. Закон о государственных предприятиях был принят в качестве обязательного на всей территории страны. Идея была простой: каждое предприятие, большое или малое, получало права распоряжения своим бюджетным фондом, что должно было, по мысли реформаторов, повести к более эффективному строительству каждым предприятием своего производства. Но вышла ошибка психологического характера. Не заботясь о неведомом будущем, советские хозяйственники начали процесс удорожания своей продукции, за которым следовало увеличение зарплат без обновления и реструктурирования производства, улучшения качества труда и продукции. Эйфория оказалась короткой. Финансово-промышленные руководители в Москве запаниковали, но было поздно. Да и невозможно было уже представить, что Горбачев свернет свою главную экономическую реформу. Не тот это был человек, чтобы прилюдно признать ошибку. Предоставленные себе, хозяйственники вышли из-под партийно-государственного контроля, сокрушив коммунистическую систему де-факто еще до того, как была продумана реальная альтернатива»[46]

. Это ложная картина. Процессов, о которых писал А. Уткин, просто не было. Закон о государственном предприятии не был реализован: он забуксовал еще в 1988 г., а в 1989 г. потерпел фиаско. К концу 1989 г. об этом законе просто перестали вспоминать. Процесс даже «не пошел». В СССР в то время не было инфраструктуры, которая позволила бы предприятиям отправляться в «свободное плавание». Не было посреднических организаций, товарно-сырьевых бирж, не было банков, которые могли бы наладить механизмы закупок сырья и сбыта продукции, получения кредитов и инвестиций. Директора предприятий предпочли не рисковать, стараясь в первую очередь получить по максимуму госзаказ, который служил им гарантией и снабжения, и сбыта. Рыночная система гораздо сложнее системы государственного управления. К тому же рынок не отменяет государственного регулирования, которое должно принимать в расчет интересы всего общества, включая и интересы будущих поколений. В конечном счете Закон о государственном предприятии не улучшил, а ухудшил работу как отдельных предприятий, так и всей системы советского народного хозяйства. Увеличился и дефицит нужных населению страны товаров и услуг, но также и инфляция. Это было результатом чрезмерно поспешного и непродуманного реформирования.

Не были успешными и попытки создания совместных с западными фирмами предприятий. Такие предприятия возникли только в экспериментальном варианте – в Москве, в Эстонии, в Иркутске. Московские станкостроители попытались наладить совместную работу с германскими станкостроителями, эстонские текстильщики и фармацевты попытались наладить сотрудничество с финскими фирмами. Лесопромышленные предприятия Иркутской области создали несколько предприятий по производству пиломатериалов совместно с одной из крупных японских фирм.

К экономическим начинаниям 1987 – 1988 гг. следует отнести и всеобщее увлечение кооперативами. Крупные и уже сложившиеся в рамках административно-командной системы предприятия изменять и реформировать оказалось слишком трудно. Другое дело кооперативы, которые имели в нашей стране столетнюю историю, но влачили теперь жалкое существование. Речь в данном случае идет не о колхозах, многие из которых не только управлялись как государственные аграрные предприятия, но и формально были реорганизованы в совхозы. Я имею в виду промысловую и торговую кооперацию, которая довольно быстро развивалась еще в годы НЭПа. Это развитие было сильно ограничено в 30 – 40-е гг. Но уже в 1950 – 1955 гг. промысловая и сбытовая кооперация начала опять быстро развиваться. На конец 50-х гг. в СССР насчитывалось более 60 тысяч различных предприятий промысловой кооперации, на которых было занято более двух миллионов человек. Однако в 1960 г. по инициативе Н.С. Хрущева началось ограничение, а потом и фактическая ликвидация кооперативной собственности. Колхозы было предложено перевести на статус совхозов, была фактически прекращена и деятельность промысловой кооперации[47].