Советский Союз в локальных войнах и конфликтах

13 июля 1977 г. президент Барре совершил визит в Саудовскую Аравию, главной целью которого было получение финансовой помощи. Основным ее условием был полный и безоговорочный разрыв отношений с Советским Союзом. Поколебавшись, Барре ответил значительным сокращением численности советских советников в стране, но не рискнул окончательно порвать отношения с Москвой[328].

Барре избрал иной шаг. Он отдал приказ о внезапном нападении на Эфиопию, стремясь максимально использовать свое военно-техническое превосходство. Накануне эфиопо-сомалийской (Огаденской) войны сомалийская армия насчитывала 22 тыс. человек по сравнению с эфиопской в 47 тыс. человек. Но сомалийская армия имела 200 танков Т-34 и 50 танков Т-54/55. В состав ее ВВС входили 66 боевых самолетов (в эфиопской армии их было всего 36).

На тот момент эфиопская армия представляла собой причудливый «оружейный склад», где можно было обнаружить вооружение самых разнообразных видов и марок: американские винтовки М-16, советские автоматы, гранатометы, ручные пулеметы. Американские танки М-47 соседствовали с советскими самоходными 152-мм гаубицами. И как всегда, острым дефицитом являлись боеприпасы и запчасти. Это предопредило первоначальный успех сомалийской армии.

Военные действия в Эфиопии в 1977–1978 гг. проходили в несколько этапов.

Первый начался 20 июля 1977 г. с вторжения сомалийских войск в Огаден. Решительное наступление сомалийских войск развивалось успешно. Противник, не встречая сопротивления со стороны малочисленных эфиопских гарнизонов в оазисах Огадена, сумел занять обширную территорию общей площадью 320 тыс. кв. км (90% общей площади Огадена).

Главные усилия сомалийцы сосредоточили на овладении тремя важнейшими и наиболее крупными населенными пунктами провинции Харэрге – Джиджигой, Дире-Дауа и Харэром.

Ожесточенные бои в августе разгорелись вокруг г. Дире-Дауа. Сомалийские танки прорвались к окраинам города в районе аэропорта. Здесь все атаки противника были отражены эфиопскими частями. Кровопролитные бои развернулись под Джиджигой. Несколькими механизированными бригадами сомалийские войска осадили город и, несмотря на мужество защитников Джиджиги, наконец овладели им. Лишь в сентябре эфиопской армии с большим трудом удалось приостановить наступающего на нескольких фронтах противника. В руках эфиопов оставались лишь два крупных административных центра Огадена. Но и сомалийская армия была измотана, фактически исчерпала свой наступательный потенциал. Положение усугублялось тем, что сомалийская армия практически полностью была укомплектована советской военной техникой. После ожесточенных боев срочно требовалось дополнительное вооружение, запасные части к боевой технике, а также советские военные специалисты. Взять все это – после охлаждения отношений с Москвой – было неоткуда.

В начале сентября 1977 г. С. Барре решился на экстраординарный визит в Москву. Здесь он еще раз попытался добиться хотя бы нейтрального отношения СССР к своей акции в Огадене. Но главное он нуждался в новых советских военных поставках. Переговоры на эту тему с Председателем Совета Министров СССР А.Н. Косыгиным, министром иностранных дел А.А. Громыко и партийным идеологом М.А. Сусловым ни к чему не привели. Л.И. Брежнев, отдыхавший в Крыму, не пожелал прервать свой отпуск для встречи с Барре. Это означало одно – Москва ответила отказом на все просьбы С. Барре. Но президент Сомали, в ожидании контрнаступления эфиопской армии, все еще не решался открыто порвать с Москвой.

Его нерешительность тревожила американцев. Вашингтон инициировал лихорадочные переговоры со своими союзниками по вопросу: как побыстрее организовать поставки оружия в Сомали[329]. Ситуация была казусная. В Сомали, пусть формально, но сохранялся социалистический режим. С точки зрения общественного мнения Сомали являлся агрессором. Госдепартамент США был вынужден заявить о нецелесообразности «подливать масла в огонь» Огаденского конфликта. Это был удар для С. Барре.

Совсем по-другому, как подлинного союзника, встречали в Москве в середине октября 1977 г. М. Мариама. Ему было обещаны не только военные поставки, но и согласие договориться с кубинским лидером Ф. Кастро о направлении добровольцев в Эфиопию (по «ангольскому сценарию»).

Это стало «последней каплей» для С. Барре. 13 ноября 1977 г. сомалийское правительство денонсировало договор с СССР. 20-тысячный контингент советских военных советников должен был в трехдневный срок покинуть Сомали. К кубинцам подошли еще строже. Им дали на сборы сутки.