Советско-финский плен (1939-1944).По обе стороны колючей проволоки

В зависимости от лагеря финские военнопленные работали и на различных предприятиях. Например, в Спасозаводском лагере № 99 они трудились на предприятиях Шахтстроя — цементном и кирпичном заводах и изготовляли товары широкого потребления. Монетно-Лосиновский лагерь был ориентирован на добычу торфа. В Елабужском лагере финские военнопленные добывали известняк и трудились в порту на погрузочно-разгрузочных работах. В Череповецком лагере трудились на торфоразработках, строили судоремонтный завод, речной порт и занимались погрузочно-разгрузочными работами в нем, трудились на лесоразработках, строительстве шоссейной дороги Вологда — Ярославль, возведении моста через реку Мологу.

Помимо прочего, финские военнопленные занимались изготовлением товаров широкого потребления. Вообще же, изготовление ширпотреба играло значительную роль в жизни Череповецкого лагеря. Это объясняется следующими обстоятельствами: во-первых, позволяло пополнить лагерный бюджет за счет продажи изделий. Во-вторых, позволяло отчитываться перед УПВИ НКВД СССР о выполнении производственно-финансового плана. И в-третьих, что на самом деле являлось, как я считаю, главным — позволяло трудоустроить и трудоиспользовать военнопленных третьей группы, то есть годных только для выполнения легких работ. Таких в лагере в 1944 году было около 20 % от общего контингента лагеря. В отчете начальника управления лагеря капитана Тимошенко, направленном в УПВИ НКВД СССР, отмечалось, что около 6 % финнов принадлежали как раз к третьей группе трудоспособности[173]

.

Вначале в лагере изготовлялись кадушки, деревянные ведра, мелкие бочонки, портсигары, трубки и т. д. Затем производство было механизировано. Военнопленные установили токарный станок, циркулярную пилу, фрезерный станок и станок для производства дранки — финской стружки. Это позволило существенно расширить ассортимент выпускаемых изделий.

В показаниях подавляющего большинства финских военнопленных на допросах в Ханко отмечается, что работа, которую они выполняли, была тяжелая, нормы — завышены и им не всегда удавалось их выполнить. Впрочем, даже при перевыполнении производственных заданий пленные не получали дополнительного хлебного рациона. Иногда это объяснял ось тем, что в лагере не хватало продуктов питания. Тяжелая физическая работа, использование на вредных для здоровья производствах при нехватке продуктов значительно увеличивали процент заболеваемости и смертности финских военнопленных. В связи с этим руководство лагерей вынуждено было переводить их на более легкие работы по хозяйственному обслуживанию мест содержания, в мастерские по производству ширпотреба и т. п.

Однако нехватка рабочих рук заставляла использовать ограниченно годных пленных и на тяжелых работах. Имеющиеся в нашем распоряжении советские архивные документы не позволяют сделать вывод о том, сколько человекодней отработали финские военнопленные на производстве, сколько денег они заработали и какой вклад внесли в выполнение финансово-производственных планов лагерей во время войны Продолжения. Исследователи располагают лишь общими цифрами по этим вопросам, без выделения пленных в разные группы по национальностям.

Говоря о трудовом использовании военнопленных во время войны и после ее окончания, необходимо отметить, что этот вопрос прямо или косвенно поднимался на конференциях Великобритании, СССР и США в Тегеране (1943), в Ялте (1945) и Потсдаме (1945). Впрочем, решения этих конференций были больше связаны с Германией, хотя на них также поднимались и вопросы, касающиеся Финляндии, в том числе и вопросы репараций. Именно они, а особенно «репарации трудом» явились краеугольным камнем восстановления советской экономики. Что же, собственно, подразумевалось под этим термином — «использование немецкого труда», вопрос о котором с завидной настойчивостью поднимался советской стороной на заседаниях в Ялте? Собственно говоря, то же самое, что вкладывали в это понятие и в Третьем рейхе — депортацию части гражданского населения и военнопленных на территории своей страны. Аналогичные вопросы поднимались и на Потсдамской конференции 1945 года.