Советско-финский плен 1939-1944

Вологодские историки В. Конасов и А. Кузьминых приводят в своей книге выдержку из письма немецкого летчика Эриха Хартманна, сбившего во время войны 352 советских самолета: «…полковники воровали, превращались в предателей, сдавали своих товарищей, становились информаторами НКВД». Австрийский исследователь С. Карнер в своей работе отмечает, что голод приводил к резкому смещению всех ценностей: за кусок хлеба пленный был готов пожертвовать всем»[123]

.

Я считаю, что выпуск специального циркуляра Наркомата внутренних дел свидетельствует о том, что воровство в лагерях приняло угрожающие размеры и наносило значительный вред здоровью военнопленных. Конечно, на циркуляр нужно было реагировать, и поэтому были проведены служебные расследования. По их результатам несколько человек из лагерной администрации за хищения были привлечены к уголовной ответственности. В результате проведенных расследований было установлено, что «в хищениях и злоупотреблениях участвуют лица, непосредственно отвечающие за сохранность и сбережение государственного имущества: зав. складами, хлебопекарнями, а также некоторые работники из аппарата лагерей»… Так, например, в Рябовском лагере № 75, где содержались финские военнопленные, систематически расхищалось обмундирование, предназначенное для пленных. Это было связано с тем, что по распоряжению заместителя начальника лагеря Хазина «обмундирование было свалено в кучу у склада и в течение 1,5 месяцев никем не охранялось»; в Темниковском лагере № 58 к уголовной ответственности привлечена группа расхитителей, возглавляемая зам. начальника лагеря Голиковым и заведующим складом Фоминым.

В июне 1944 года начальник УПВИ генерал-майор И. А. Петров[124]

и замнаркома внутренних дел В. В. Чернышов отправили Л. Берии докладную записку «О существующих нормах питания и физическом состоянии военнопленных», в которой отмечали, что калорийность рациона пленных, установленная в 1942 году, не обеспечивала работоспособности военнопленных и вела к истощению и заболеваниям. Увеличение продовольственного пайка на 25 % в апреле 1943 года позволило снизить смертность пленных, но не решило вопроса трудоспособности контингента лагерей. Особенно тяжелая обстановка со здоровьем военнопленных сложилась в Тагильском, Асбестовском и ряде других лагерей. В феврале 1944 года до 47 % пленных находились в оздоровительных командах или были больны.

Поскольку почти у половины военнопленных были проблемы со здоровьем, сложившееся положение не устраивало НКВД перед которым ставилась задача более широкого применения труда пленных. СССР был заинтересован в повышении производительности их труда и увеличении числа способных работать, так как нужно было восстанавливать огромное количество разрушенных войной промышленных объектов и две трети жилья. В связи с этим было принято очередное решение об увеличении продовольственного пайка на 25 %.

Очередное повышение норм котлового довольствия военнопленных произошло 18 октября 1944 года (приказ НКВД СССР N' 001 282 «Об изменении норм продовольственного снабжения военнопленных»). Для занятых на тяжелых работах увеличивался хлебный паек от 650 г и выше в соответствии с нормами выработки. В рацион включались мясо, рыба, различные крупы и т. д.

Итак, по данным архивов Российской Федерации, в которых имеются многочисленные конкретные сведения о нормах питания военнопленных финской армии периода войны Продолжения, в суточный рацион контингента лагерей должны были входить: ржаной хлеб (около 400 г), мука и крупы (около 100 г в сутки), рыба (преимущественно сельдь — около 100 г), растительное масло и жир, сахар, картофель и овощи (около 500 г в сутки), соль, уксус, перец, лавровый лист и чай. Однако этот среднестатистический рацион питания финских военнопленных на практике не соответствовал реальности. Фактически неизменной была лишь пайка хлеба, остальные продукты отпускались либо по заниженным нормам, либо их не было совсем. Более того, часто практиковалась «равноценная» замена отсутствующих продуктов. Например, 100 г рыбы могли заменяться на 65 г мясных консервов или различными крупами, свежий картофель и овощи — сушеным картофелем и солеными или квашеными овощами и капустой, хлеб — сухарями или галетами и т. п.[125] Естественно, что такое питание уже не могло способствовать поддержанию военнопленных в хорошем или даже удовлетворительном физическом состоянии.