Советское военно-морское искусство в Великой Отечественной войне

Развертывание противоминной и противовоздушной обороны на театре началось со второй половины 1942 г. Оно состояло в ускоренной подготовке сил и средств противоминной обороны (тральщиков, контактных и неконтактных тралов, станций размагничивания), организации на всем театре системы противоминного наблюдения из специально установленных береговых и плавучих постов, постов наблюдения и связи, наблюдательных постов зенитных батарей, плавучих маяков и постов рыболовного флота. Поспешное развертывание системы противоминной обороны в значительной мере усложнялось недостатком необходимых средств и неподготовленностью личного состава.

Противовоздушная оборона на театре развертывалась путем установки береговых и плавучих зенитных батарей и постов ВНОС, а также организации ее взаимодействия с ПВО страны в Баку, Красноводске и Махачкале.

Непосредственное обеспечение выражалось в организации походного охранения и в противовоздушной обороне транспортов на переходе морем. В первые месяцы войны все управление движением на коммуникации осуществлялось командованием флотилии через ее штаб, а затем, по мере организации военно-морских баз, их командирами в пределах границ этих баз.

Принятая организация движения предусматривала самостоятельные переходы транспортных средств из Баку и Красноводска южнее линии мыс Песчаный - Махачкала. Севернее этой линии движение осуществлялось в конвоях, состоявших обычно из одного транспорта и одного корабля или катера охранения. Практически форму такого движения точнее было бы называть эскортированием. На участке Баку - Махачкала днем транспорты прикрывала истребительная авиация.

Движение транспортов вдоль восточного побережья Каспия, естественно, уменьшало вероятность противодействия неприятельской авиации. Безопасность судов при движении Волго-Каспийским каналом и в низовьях Волги обеспечивалась по этапам {350}. Район был разбит на пять участков, в каждом из которых находился сторожевой катер, эскортировавший суда в пределах своего участка. Практически безопасность движения обеспечивалась не эскортирующим катером, который, по существу, мог лишь оказать помощь личному составу транспортного судна в случае его гибели, а авиазенитной обороной участка и прикрывающей истребительной авиацией. [381]

В 1942 г. корабли Каспийской военной флотилии обеспечили переход 1200 судов и барж, на которые немецкая авиация произвела 216 атак. Было потеряно несколько судов и барж (в основном на Астраханском рейде), а у противника сбито 6 и повреждено 4 самолета. С мая по июль 1943 г. флотилия обеспечила движение 1103 судов и барж, из них было потеряно 2 баржи и плавучий рыбный завод. Из 58,2 млн. т грузов, перевезенных во время войны по каспийским коммуникациям, 51,1 млн. т приходилось на нефтепродукты. Эти цифры сами по себе говорят о роли Каспийской военной флотилии в защите своих коммуникаций.

Для действий на советских коммуникациях противник использовал все рода своих военно-морских сил и авиацию, но удельный вес каждого из них на различных театрах был далеко не одинаковым. Так, например, на Севере немецко-фашистское командование использовало преимущественно авиацию, а затем подводные лодки, на Балтике - авиацию, торпедные катера, береговую артиллерию, на Черном море - авиацию, отчасти торпедные катера и незначительное число подводных лодок. Но к важнейшим особенностям действий противника на Балтийском морском театре следует отнести широкое и массовое использование им минного оружия. В значительно меньшей, но все же ощутимой степени противник пользовался этим оружием на Черном море. Об этом говорят и цифры наших потерь от неприятельских мин (на Балтике 50,2% боевых кораблей и 30,8% вспомогательных судов и транспортов, на Черном море соответственно - 25,4% и 14,3%, а на Севере - 22,2% и 6,8%). Конечно, при оценке величины этих потерь следует учитывать ряд причин, и прежде всего военно-географические и навигационнр-гидрографические условия морских театров, которые сказывались на результатах минных действий противника.

Но, так или иначе, опыт всей войны как в самом ее начале, так и к моменту окончания свидетельствовал об исключительно важном значении минного оружия, в особенности на закрытых морских театрах и в районах с небольшими глубинами. Развитие этого оружия продолжало значительно упреждать развитие средств борьбы с минами.