Совместный исход. 1975

Сейчас проходят дни празднования 250-летия Академии наук. К вопросу о наградах. Наградили сплошняком всех академиков, член-корров, директоров, замов, кроме тех, кто в течение последних двух лет уже получил за что-нибудь орден. Арбатов отхватил орден Ленина, хотя совсем недавно получил орден «Октябрьской революции» по случаю своего 50- летия. А Иноземцев и Федосеев, представленные к Герою, оного не получили, а лишь тоже - ордена Ленина. Вакханалия награждений продолжается. В АН почти две недели идут торжества - встречи, заседания, взаимовосхваления. Серьезные взрослые люди в поте лица изо дня в день занимаются этим. Девальвация наград, празднеств, протоколов, тостов, речей, докладов - на базе общей нашей инфляции. Но любая инфляция на очередном этапе становится признаком нездоровья, во всяком случае - какого-то неблагополучия в обществе.

Пономарев вдруг сам решил ехать в Берлин на Рабочую группу по подготовке конференции европейских компартий. Там собрались представители 27 партий на уровне членов Политбюро и секретарей. Видно, все поняли - в обстановке буквально ажиотажа в западной прессе насчет того, что конференция заваливается - дальше тянуть опасно (для разных КП по разным причинам). Результатов не знаю еще, хотя Б.Н. завтра уже возвращается. Перед отъездом после того, как он добился «добро» (хотя и не окончательного - от Л.И. на ПБ) - вести дело к тому, чтоб провести конференцию до XXV съезда, он имел со мной «серьезный разговор». Фактически он обвинил меня в том, что я хочу сорвать конференцию. До этого, несколько дней он не раз выспрашивал мое мнение и о самой конференции, и о проекте документов. Я говорил все откровенно: во-первых, я не верю, что Брежнев выберет время; во-вторых, я не вижу смысла в этой конференции в данный момент: ничего нового по сравнению с Хельсинки она не скажет; в-третьих, и главное - она может превратиться в демонстрацию отмежевания наиболее влиятельных партий «от Москвы». Мол, раз они пошли на такую уступку КПСС и приехали на конференцию, которую весь мир рассматривает как отчаянную попытку «Кремля» показать свою заглавную роль и способность настаивать на своем, - раз уж это оказалось неизбежным, то они воспользуются такой публичной трибуной, чтобы в присутствии самого Брежнева сказать на весь мир, что они «независимы», самостоятельны и будут делать по-своему, хоть ты тресни.

Я говорил Пономареву: Вы упрекнули меня, что я не понимаю «интересов отдела», мол, для его престижа очень важно к съезду преподнести такой подарок и, чтобы это был наш, отдельский подарок. Ну, а если случится демонстрация всеобщей независимости (как выразился однажды Загладин, - уже не «единство многообразия», а «разнообразие многообразий»), как тогда мы, отдел, будем выглядеть! Ведь сейчас Брежневу что-то докладывают о положении в компартиях, что-то опускают, чтоб не раздражать. Но полной картины развала «нашего хозяйства» он не видит еще. На конференции же он эту картину обнаружит в натуральную величину.

На Б.Н.'а это произвело. Однако он отговорился: Надо думать, надо думать. А вся серьезность его разговора сводилась к тому, чтоб мои опасения и аргументы не дошли до Александрова. И начал он с вопроса - не довел ли я уже их до его сведения. Я, - продолжал Б.Н., - стараюсь заполучить Александрова в союзники для соответствующего влияния на Брежнева, а вы подрывает эти мои усилия. Я убедился, что вы (Черняев) против конференции, когда прочитал проект Отчетного доклада съезду, раздел, написанный вами, где о конференции компартий говорится, как о чем-то таком, что может быть после съезда.

Я успокоил Пономарева: Александров моих аргументов не знает, он их не слышал. Но мне была противна вся эта сцена. Ведь он фактически заподозрил меня в том, что я срываю конференцию, потому что меня оттерли от ее подготовки, многочисленных поездок в Берлин и т.д. С него станется такое, хотя он меня знает более 15-ти лет.

Вчера Сахарову дали Нобелевскую премию мира. Что-то будет?

11 октября 75 г.

Передо мной верстка статьи Салычева для «Коммуниста». Называется «Революция и демократия». Зам. главного редактора Баграмов просил меня «сугубо конфиденциально» посмотреть. Посмотрел. Революционная схоластика. Еще одно свидетельство того, когда же сравнительно умные и грамотные люди, действуя в соответствии с нашей идеологической логикой, создают политически безграмотные сочинения, даже вредные с точки зрения конкретной политики.

Если такую статью опубликуют, она вызовет поток подозрений насчет нашей серьезности в отношении Хельсинки со стороны официального Запада и поток презрительных комментариев и несогласия «с Москвой» со стороны таких наших друзей, как итальянцы, французы и им подобные. Для чего же статья в официальном органе ЦК КПСС? Для идеологического самоуслаждения.

Читаю Быкова «Дожить до рассвета». Война, и опять волнуюсь. От чтения Быкова всегда и особенно волнуюсь, потому что он пишет о самоотверженности в душах воевавших, которая отнюдь не всегда завершалась героизмом результатов.

15 октября 75 г.