Современная румынская пьеса

П е р в ы й  п р и с л у ж н и к. Мы представители порядка.

Д и о г е н. Судя по тому, как вы себя ведете, я — представитель беспорядка.

В т о р о й  п р и с л у ж н и к. Видать, что философ.

Д и о г е н. Значит, вы меня знаете. Так зачем вы требуете документы?

П е р в ы й  п р и с л у ж н и к. Таков закон.

Д и о г е н. Второй раз слышу в Афинах о законе. Вчера вечером я попал в дом одного влиятельного и нахального типа — Аристодема, кажется, — где говорили о законе как о шлюхе высшего разряда.

П е р в ы й  п р и с л у ж н и к (дает ему пощечину). Да как ты смеешь?!

Д и о г е н. Эта пощечина за закон или за Аристодема?

П е р в ы й  п р и с л у ж н и к. Чтобы тебя не мучили сомнения, получай еще! (Снова дает ему пощечину.) И за то и за другое.

В конце улицы появляется  А р и с т о д е м.

Д и о г е н. Та же рука, что защищает закон, защищает и Аристодема.

А р и с т о д е м (приближаясь)

. Я случайно проходил мимо и услышал свое имя. Что случилось, Диоген?

Д и о г е н. Надо быть чрезвычайно умным, чтобы случайно проходить мимо как раз тогда, когда произносят твое имя.

Аристодем смеется.

От твоего имени я и получил пощечину: собственно говоря, две. Вторую — от имени закона.

А р и с т о д е м (возмущенно). Кто осмелился тебя ударить?

Д и о г е н. Эти доблестные мужи, поддерживающие порядок пощечинами.

А р и с т о д е м (разгневанно прислужникам). В уме вы, идиоты! Мы живем в демократическом городе.

В т о р о й  п р и с л у ж н и к. Он оскорбил закон.

А р и с т о д е м. Закон выше всяких оскорблений.

П е р в ы й  п р и с л у ж н и к. Он и тебя оскорбил.

А р и с т о д е м. А что я, такой дурак, чтобы меня защищали от оскорблений? Разве я не такой же человек, как все прочие, и меня нельзя обругать или похвалить?! Прочь с моих глаз!

Оторопевшие  п р и с л у ж н и к и  уходят.

Д и о г е н. Отлично! Только вот пощечины остаются!

А р и с т о д е м (смеясь). Ничем не могу помочь. Даже если б я надавал им пощечин, тебе не стало бы легче… Просто было бы трое побитых вместо одного.

Д и о г е н. Чтобы прийти к подобной мудрости, не нужны были несколько тысячелетий цивилизации. Думаю, люди могут обрести тысячелетний опыт в считанные мгновения.

А р и с т о д е м. Или никогда. Чем ты занимаешься? Где живешь?

Д и о г е н. Я как раз пытался совершить обмен, предлагая прекрасное небо Афин за жалкую постель.

А р и с т о д е м. Ты щедр, юноша. И никто не предложил тебе постели?

Д и о г е н. Эти симпатичные ребята соблазняли меня тюремной камерой. Я еще не решил, на чем остановиться.

А р и с т о д е м. Действительно, задача не из легких. А ты не хотел бы пожить у меня?

Д и о г е н (категорично). Нет, не хотел бы.

А р и с т о д е м. Философ так же необходим при доме, как и собака.

Д и о г е н. У тебя уже есть один, Аристипп. Будет слишком тесно.

А р и с т о д е м. Я хоть сейчас готов обменять старую собаку на молодую, да еще с острыми клыками.

Д и о г е н. Молодые ведь диковаты, Аристодем. Они кусаются.

А р и с т о д е м (с легкой улыбкой). Приручим. И диких зверей можно приручить.

Д и о г е н. Что за польза миру, если все звери и все люди станут ручными? Не осталось бы даже сравнений. Нельзя было бы сказать: сильный, как лев, злой, как волк, хитрый, как лиса…

А р и с т о д е м. Чем больше я убеждаюсь в твоей мудрости, тем сильнее мне хочется поселить тебя у себя. Пойдешь?

Д и о г е н. Я предпочитаю постель у старика, который здесь живет.

А р и с т о д е м. Он ее тебе не даст. Никто не захочет платить штраф или угодить в тюрьму из-за нищего бродяги философа.

Д и о г е н. Он тоже нищий.

А р и с т о д е м. Ты слишком веришь в человеческую порядочность, Диоген. Тебя ждет море разочарований.

Д и о г е н. Знаю.

А р и с т о д е м. Ты останешься один.

Д и о г е н. Знаю.

А р и с т о д е м. И умрешь как собака.

Д и о г е н (в ярости). Это мне сегодня уже говорили.

Появляется  к и ф а р е д, которого мы видели в доме Аристодема.

А р и с т о д е м. Проснулся, кифаред? И тебе не снится?

К и ф а р е д. Я услышал, что здесь Диоген…

Д и о г е н. Да, я здесь.

А р и с т о д е м. У тебя к нему какое-нибудь дело? (Бросает ему несколько монет.) Пой!

К и ф а р е д. Я пою… но не за деньги. (Не поднимает монеты.) Я пою, потому что мне нравится петь. (Начинает петь.)

Д и о г е н. Хорошо поешь, кифаред!

А р и с т о д е м. В Афинах тысячи людей поют лучше его.

Д и о г е н. Этот парень, с его силой и фигурой, мог бы стать разбойником с большой дороги. Если между ножом и кифарой он выбрал кифару, значит, как бы он ни пел, он поет хорошо.

Кифаред с отсутствующим видом поет, будто речь идет не о нем.

А р и с т о д е м. А ты, который из стольких ремесел выбрал ремесло фальшивомонетчика…