Современная русская литература: знаковые имена

Д. Б. Меня, конечно, радует такая оценка, и не потому, что я такой черный и колючий, а потому, что я пытаюсь несколько расширить границы общественной терпимости, по-научному говоря, толерантности. Это мне кажется очень важным, потому что когда люди привыкают терпеть меня или кого-нибудь другого несогласного и любой другой вариант ершистости, то они от этого становятся толерантнее в целом, поэтому я не то чтобы сознательный возмутитель спокойствия, но я люблю иногда говорить вещи, которые не совпадают с официальной или общепринятой точкой зрения. Потому что люди, говорящие то, что предсказуемо, преследуют совершенно конкретные цели. Я знаю нескольких людей, которые очень любят поговорить о том, что добро — это хорошо, что надо быть добрым, что надо быть ласковым с мамой. Есть даже такое содружество людей в сети, которые занимаются пропагандой того, как важны хорошие отношения в семье, человеческие отношения. Надо помогать больным детям, надо, обязательно. Кто же скажет, что не надо помогать больным детям? Не надо разрывать на части чеченских детей, разве вы хотите, чтобы разрывали чеченских детей? Но, как правило, такой прием — это прием ложной идентификации. Например, надо помогать чеченским детям, а государство им не помогает, поэтому надо уничтожить российское государство, которое этим детям не помогает, а вместо этого делает бум, ну и так далее. То есть, это человек, который отождествляет себя с чем-то добрым и прекрасным, а потом с чем-то ужасным, и потом уже невозможно это разделить. Поэтому я против повторения банальностей. Потому что когда человек повторяет вещи банальные, он это всегда делает зачем-нибудь и с целью, как правило, это цель корыстная. Поэтому я никогда банальностей стараюсь не повторять, кроме тех необходимых случаев, когда нужно ну уж совсем внятно напомнить какие-то вещи. Вот в искусстве повторять банальности можно и даже нужно. Но в критике я работаю как диагност, а в остальном нет, я могу себе позволить говорить вещи нестандартные.

И. Г. Скажите, Дмитрий, как Вас на все хватает? Насколько я понимаю, Вы успеваете и писать статьи, и создавать книги, и постоянно общаться с разными людьми, как в сети, так и в реальной жизни. Высокий темп жизни для вас норма? А как к этому относится ваша семья? Вам удается уделять внимание жене и детям?

Д. Б. Я собственно ничего абсолютно не успеваю. Я очень мало успел по сравнению с другими людьми. Например, если посмотреть, сколько успел Сергей Шойгу, то я успел минимально. Писать нетрудно. Напрасно думают, что писать трудно, конечно, это процесс трудоемкий, но это труд приятный, точно так, как считают, что секс это тяжело, так как, занимаясь сексом, человек теряет сил и энергии столько, сколько требуется на разгрузку вагона дров, если он будет не очень интенсивно работать. Такие вещи бывают, ничего ужасного, нормально. Я не считаю это каким-то аховым подвигом. Я успеваю мало. Я уже много раз рассказывал, что пишу прозу по субботам и воскресеньям, все остальное время — работа. На самом деле, если бы я писал то, что хочу, и так, как хочу, то я бы написал уже гораздо больше, романов у меня уже было бы штук восемь. А у меня их только четыре. У меня просто нет времени физически поехать посмотреть какие-то вещи, без чего роман не состоится. Я хочу написать хороший производственный роман. Мне для этого надо поехать в Сибирь, но я сейчас не могу. Наверное, придется делать это где-то в августе. Притом, за счет чего я экономлю время, так это потому, что у меня нет никаких хобби, этого мне не надо, никаких занятий, кроме литературы, у меня нет. Детей мало вижу, но когда их вижу, я, естественно, ими занимаюсь, но то у них кружки, то у меня кружки. Так что, я мало делаю. Надо больше, гораздо больше. Много писателей, что ли, в России? Писателей очень мало и пишущих мало. Надо все успеть, столько интересных событий происходит.

И. Г. Почему политические стихотворные сатиры и памфлеты, в которых явно присутствуют и рифма и ритм, Вы пишете прозаической строкой, не так, как стихи?

Д. Б. Потому что это статья по большому счету. Что тут еще сказать?

И. Г. Насколько мне известно из ваших заявлений, Вы не любите Интернет, вернее Рулинет. Вас там даже нарекли «бонвиваном Интернета». Как Вы относитесь к подобным нападкам в свой адрес?