Современный чехословацкий детектив

Если уж на то пошло, знает он немало, вполне достаточно, чтобы утверждать: в тот вечер произошли вещи необъяснимые, независимо от того, есть тут связь со смертью Крча или нет. О них-то он и думал, их-то и пытался понять. Легко рисовалась такая картина: в Братиславе на вокзал перед самым отходом поезда врывается запыхавшаяся парочка, слышен свисток к отправлению, со смехом и визгом молодые люди влетают в вагон и ищут свободное купе. Мысли об этой молодой и наверняка легкомысленной парочке даже подняли ему настроение. Неважно, что Якуб не знал ни ЕЕ, ни ЕГО. В милиции он выяснил хотя бы то, что молодой человек показал при допросе: они собирались провести ночь в полное свое Удовольствие. Когда на улице дождь, нет лучше места, чем постель. А парень явно был по этой части, что называется, не промах. Но совпадало ли это и с ЕЕ планами? Кто знает! Она бесследно исчезла, точно сквозь землю провалилась. Известно было лишь, что вместе с парнем она доехала до села, пообещала, что приведет его к себе домой и уложит в постель, согретую ее молодым стройным телом. Прежде чем девушка остановилась перед домом Беньямина Крча (в самом деле, почему именно перед его домом?), они допили бутылку албанского коньяка. Потом красавица погладила кавалера по щеке, по мокрым волосам и сказала (если, конечно, тот не сочиняет):

— Обожди, воробышек, сперва я выясню обстановку.

Парень кивнул, и девушка вбежала во двор. Вбежала — и не вернулась. Сильный дождь, пронизывающий, холодный; молодой человек до костей промок, да и терпение его было на исходе. Поняв, что ждет слишком долго, он решил войти — пускай родители его симпатичной знакомой думают о нем, что хотят. В конце концов, он приехал не к ним. А если что — скажет, чтобы катились колбаской. В чем они могут его упрекнуть? Какую дочь воспитали, такого кавалера она и подцепила. Набравшись смелости и придя к выводу, что имеет право на решительные действия (ведь тут уже пахнет подвохом!), он ринулся в дом. Но на кухне обнаружил только пьяного Беньямина Крча и его пораженную вторжением незнакомца жену.

— Ну, уважаемые, где Алиса? — спросил молодой человек.

— Алиса? Какая Алиса? — удивился Беньямин Крч. уставившись на него бессмысленным пьяным взглядом, почесал пятерней в затылке и повернулся к жене. — У нас есть какая-нибудь Алиса? Почему ты не сказала, мамочка, что у нас гости?

У стоявшего на пороге парня явно начали пошаливать нервы.

— Послушайте, папаша, оставьте ваши идиотские шуточки, — набросился он на пьяного.

Его слова, грубые, вызывающие, нахальные, разозлили Беньямина Крча. Голова у него была тяжелая, веки сонно слипались, но долг хозяина дома требовал принять меры. Он набычился, сердито засопел, обеими руками оперся о стол:

— О каких шуточках ты говоришь, сопляк?

— Не заводитесь, папаша, — зло повысил голос незваный гость. — Я пришел к Алисе. Она позвала меня! А вы закройте лучше пасть, не то я распишу вам витраж по первое число!

— Витраж! Ха, витраж! — Беньямин Крч весело отмахнулся, точно хотел сказать: не на такого напал, детка. меня иностранными словечками не проймешь! — Значит, витраж мой распишешь! Ну так слушай, что скажу тебе я: убирайся-ка отсюда, пока я не встал. Проваливай, не то сделаю из тебя отбивную — родная мать не узнает! Или садись и прикуси язык. Видишь, я здесь с женой один Жена, подай-ка этому трепачу стакан! А вообще ничего не имел бы против, кабы тут оказалась еще и твоя Алиса' Мамочка, ты не знаешь, куда подевалась его Алиса? Не знаешь? Ну вот, паренек, сам видишь: она не знает!

— Не изгиляйтесь, папаша! На меня ваше кино не действует. Алиса вошла в этот двор.

В ту минуту казалось, что молодой человек мог бы договориться с Крчем и по-хорошему, но Беньямин не принимал его всерьез — только насмешничал да вышучивал.

— Так говоришь — вошла? Очень может быть, в мой двор имеет право войти кто угодно, собаки я не держу. Однако двор — это еще, парень, не дом, а в дом никто не входил. Неужто я бы не заметил? Мамочка, я что — вздремнул? Нет, не дремал! Где тут подремлешь, когда ты мылила мне холку! Держала обвинительную речь, а я готовился к покаянию. Ты, малый, этого еще не знаешь. Бабы больше всего зверствуют, когда вернешься домой под градусом. А моя супружница в такую пору сущее исчадие ада. Не хочет меня понять! Не разбирается в жизни! Сидит дома, как клуша, и ждет, когда я вернусь, чтобы намылить мне холку. Да еще, малый, без шампуня! Ведь она меня ненавидит. Ей-ей, ненавидит! Вот ты… ненавидел кого-нибудь? Черта с два ты ненавидел, сопляк! Ты еще ноль без палочки… Молчи, вижу, что ты птенец желторотый. Присаживайся к столу, хоть узнаешь, что такое мужская компания. Выпьем! Эй, жена, найди-ка еще стакан! В этом доме стакана днем с огнем не сыщешь. Хозяюшка припрятала. Давай, давай, жена, ищи! Пусть наш дружок упьется в доску заодно со мной! С него же вода течет, точно он в штаны напустил. Да плюнь ты на все, дружок, бывает и хуже, куда хуже… Видал я и не таких субчиков. Фрайера хоть куда, а подсаживались и пили.