Современный греческий детектив

— Что вполне естественно после посещения театра, — добавил Бекас.

— И как ты думаешь, куда он направится среди ночи?

В первый момент Ангелос Дендринос и сам не знал, куда податься. Ведя машину с опасной скоростью, он выехал на проспект Сингру. Мысли путались в голове. Как она узнала? И почему до сегодняшнего дня скрывала, что знает? Ненависть, пылавшая в ее глазах, не оставляла сомнений: Дженни сделает все возможное, чтобы уничтожить, раздавить его и Марину. Дендринос сбавил скорость. Марина!.. Он вдруг почувствовал острое желание ее увидеть. Развернувшись на первом же повороте, он погнал машину к центру города.

Макрис то ли в шутку, то ли всерьез обратился к другу:

— Ну, теперь мы, надо думать, последуем за ним к любовнице?

— Нет, конечно.

— А что будем делать?

— Разойдемся по домам.

Было уже поздно. Бекас сказал другу, что теперь, когда он уже не работает в полиции, жена, должно быть, еще больше беспокоится.

— А ты точно идешь домой? — спросил Макрис, хитро взглянув на него.

— Если хочешь, можешь проводить меня до дверей.

— Пожалуй, — отозвался журналист. — Я так рано не ложусь.

И взял Бекаса под руку. У поворота Бекас обернулся, чтобы еще раз взглянуть на дом Дендриносов. Отсюда был виден весь верхний этаж. Окна ярко горели, как будто у хозяев был прием.

— Да, представляю, как она там беснуется, — сказал Макрис.

Бекас промолчал.

В маленькой своей квартирке, больше напоминавшей жилище студентки, нежели актрисы, Марина Розину тщетно пыталась сосредоточиться на чтении. Заставить себя раздеться и лечь она тоже не могла. Из головы не выходили слова Дженни Дендрину: «Нехорошо, когда присваиваешь то, что тебе не принадлежит». Зачем она явилась в театр? Зачем пришла к ней в гримерную? Да, конечно — о н а  в с е  з н а е т.

Девушка бросила книгу и встала с дивана. Прошлась по комнате. Знает или подозревает?.. Господи, как это все ужасно!.. Она уже начала раздеваться, как вдруг услышала звонок в дверь. И страшно испугалась.

Квартира ее была в первом этаже с выходом прямо на улицу. Полураздетая, с платьем в руках, Марина подошла к двери и прислушалась. Опять раздался звонок; она вздрогнула — таким оглушительным показался ей этот звук.

— Кто там? — спросила она дрожащим голосом.

— Я.

Марина растерялась, узнав голос Дендриноса. В такой час он никогда не оставляет жену. Что-то случилось?..

— Сейчас.

Судорожными движениями она нащупала ключ, открыла. В помещение ворвался зимний ветер, и она невольно поежилась. Дендринос сразу прошел в комнату; плохо соображая, чисто механически она заперла за ним дверь.

— Как ты меня напугал!

Он обнял ее, увлекая в комнату, которая служила ей одновременно кабинетом и спальней.

— Что случилось? — спросила она, высвобождаясь из его объятий и накидывая халат. — Твоя жена…

— Да.

— Она подозревает нас?

— Нет, она знает.

— В с е?

— Она прямо так мне и заявила: «Эта девчонка — твоя любовница!» Потому и потащила меня сперва в театр, а затем за кулисы. Хотела рассмотреть тебя как следует.

Он нервно закурил. Марина стояла перед ним, бледная как полотно.

— И что же теперь?

— Все к лучшему, — отрезал Дендринос. — До нынешнего вечера я еще сомневался, жалел ее. Но теперь все кончено. Если бы ты ее видела!..

— Что она сказала?

— Повторять противно! Кричала, что подобрала меня на улице и что теперь вышвырнет обратно, чтобы я нищим убирался к тебе. Ты представить себе не можешь, какая это пошлость и мерзость!

Дендринос с трудом владел собой: он потушил сигарету и стал нервно расхаживать по комнате.

— Но… может быть… ее можно понять, — робко произнесла молодая актриса. — Женщина, которая любит…

Дендринос злобно усмехнулся и перебил ее:

— Любит? Дженни любит? Да она никогда и никого, кроме себя, не любила. Послушала бы ты, что она говорит о своем отце, которому обязана всем своим состоянием. А уж как она поливает своих бывших мужей!..

— Но она же ревнует тебя.

— Невыносимо! Но любовь тут ни при чем. Просто она эгоистка и собственница. Тебя она ненавидит за то, что ты якобы посягнула на ее собственность. А меня считает своей вещью, к которой никто не имеет права прикасаться, пока она сама не пожелает ее выбросить. Если б ты знала, сколько я от нее натерпелся! Она постоянно оскорбляла меня, попрекала моей бедностью, тем, что купила меня!.. Но такого, как сегодня, никогда не было. Уж на что я хорошо ее изучил, но такой злобы, такой ненависти в ее глазах ни разу не видел.

Он снова немного походил по комнате и внезапно круто повернулся и заглянул в глаза своей возлюбленной.

— Да, все к лучшему. Если у меня и были сомнения, то она сама помогла мне от них избавиться.

Он взял Марину за плечи.

— Скажи, а ты в себе не сомневаешься? Ты уверена, что любишь меня по-настоящему?

— Ты это знаешь.

— И готова на все, о чем мы говорили?

— На все.

— Значит, все в порядке, любовь моя… Я покончу с этой дамой. Только учти, нам будет нелегко. Ты выдержишь?

Она порывисто прижалась к нему.

— С тобой я все выдержу.

Дендринос с размаху опустился в кресло. На лице его застыла решимость.

5

БЕКАС ОБРЕТАЕТ ПОМОЩНИКА, А ДЕНДРИНОС — ТЕНЬ