Совсем не по Шекспиру, или Институт Сверхъестественного

Скажи «нет»! Скажи! Ты же не можешь презирать меня! Если это так, то это конец нашим отношениям! Я ведь не утверждаю, я спросил!

— Надеюсь, тебе понравился мой прощальный подарок, дорогой? Ведь ты в первый и последний раз поцеловал лучшую девушку на свете, теперь ты будешь знать, что ты потерял, — со злости показав неприличный жест, она одарила меня гневным взглядом.

— И что это было? — удивленно спросил я в пустоту, наблюдая за отдаляющейся фигурой.

Я злился. Бесновался. Почему она так сказала? Я не понимаю! Сама же поцеловала, и ведь с какой охотой! Тогда… почему?..

* * *

Я вертел в руках обручальное кольцо, которое купил на днях в ювелирном магазине для Юли, только вот… осмелится и пригласить её в ресторан не мог. В памяти были свежи воспоминания. Я обижался, как бы это глупо не звучало. Каждую минуту переживал, где она и с кем, но при этом не хотел идти и мирится. Кажется, я просто боялся услышать отрицательный ответ.

До института оставалась целая неделя, позавчера начались вступительные экзамены, и сейчас в ИнСверхе было не продохнуть. Я усмехнулся, вспомнив, как на третьем курсе решил остаться в универе и посмотреть, что же там творится в это время.

Вдруг я услышал какой-то шум на улице, и удивленно выглянул из окна, нажав на приборную панель и открыв форточку. Там я увидел преинтереснейшую картину: Мария бегала по двору, прячась от собственной матери, бегающей за ней с полотенцем.

— Негодницы! Да как только посмели! А ты тоже хороша! Старшая сестренка! А ну не убегать! Дай отлуплю тебя! В детстве не лупила, зато сейчас с лихвой отхватишь! — кричала соседка.

Я присел на подоконник, усмехнувшись и продолжая бесстыдно подглядывать за чужой жизнью. Или вскоре не чужой, а жизнью своей семьи? Подобной мысли от себя я не ожидал, но она вызвала во мне теплую волну согласия.

— Мам! Успокойся! Вы с отцом сами виноваты!

— Виноваты?! Виноваты?! Да ты старшая сестра, тебе шестьдесят два, а мозгов до сих пор нет! Где она?! Что с ней?! Бездумная девчонка!

— Я или она? — ухмыльнулась Маша, и это была её роковая ошибка: в этот самый момент родительница изловчилась и принялась наносить хлесткие удары полотенцем.

— Обе!

— Мам! Успокойся!

Я ничего не мог понять. Кто «они»? Неужели Юлька что-то натворила? Или?.. Какой же я дурак! И что сделала эта глупышка?! Кажется, мы с ней идеальная пара!

Не известно, сколько бы продолжалась эта баталия, но тут женщин разнял глава семейства. Он шикнул на обеих и велел зайти в дом, а потом оглянулся и поймал мой взгляд. И, прежде чем он успел зайти в дом, я оказался рядом с ним.

— Что случилось с Юлей?

— Ром, тебе лучше зайти в другое время…

— Я могу с ней поговорить? — прервал я мужчину, хотя это было крайне невежливо и такое поведение обычно не входило в мои дурные привычки. — Простите, просто я очень за неё переживаю.

— Ром, она… сбежала, — выдохнул сосед, и я сделал шаг назад.

Этого стоило ожидать. Я сам виноват. Но я никогда не думал, что она решится на подобное в мире информационных технологий. Мозг твердил, что её скоро найдут, а вот сердце предчувствовало обратное.

Глава 5

— Вы имеете привычку хранить врачебную тайну? — пропищала я, сглотнув.

— Ты… транс? — с профессиональным интересом вглядываясь в моё лицо, спросил врач.

— Это может быть проблемой? — спросила я, затаив дыхание.

— Ну… Нет, — наконец, качнул головой врач. — Если психологические тесты покажут твою принадлежность к мужскому полу, то тебя поселят в мужском крыле в боксе на трех человек.

— А о моей тайне кто-нибудь узнает? — спросила я ключевой вопрос.

Отношение к транссексуалам и гомосексуалам в наше время было вполне адекватное. Со стороны землян. Но тут учились не только земляне, и подобные формы отношений, по их мнению, это извращение. Они были приемлемы только у одной расы гермафродитов — лолитян.

— Нет, — после театральной паузы ответил мужчина. — Я действительно связан врачебной тайной, так что всё, что озвучивается и вычисляется в медбоксе, остается в медбоксе. За это можешь не переживать, я сам думаю, что подобное нужно оставить в тайне. Но разреши личный вопрос? — я кивнула, а врач сощурился, — сможешь ли ты учиться в течение десяти лет, скрывая свои чувства?

Я не была уверена. Все это очень тяжело, и я только сейчас сообразила, насколько наш продуманный план был импульсивен. Я опустила взор, уверенно сказав:

— Я буду стараться.

— Ох-ох-охонюшки, — вздохнул врач, помассировав виски, — поэтому документы «потерялись»?

— Но вы же поможете мне их «найти»? — подняв голову, подмигнула я, и мужчина хмыкнул.

— Помогу, куда мне деваться. Это моя работа. Я тебе выдам электронную справку, на которой завтра поставят удовлетворительную или неудовлетворительную печать после психологических тестов. И уже с ней ты пойдешь в администрацию, где подашь документы на создание студенческого билета. Это может занять некоторое время, — ответил он, а потом задумчиво добавил, — если ты, конечно, пройдешь тесты.