Совсем не респектабелен

— Где, черт возьми, вы научились вести себя и говорить, словно дублинская гулящая девка?

— Не забудьте, что я росла в военных городках в Индии и многие из солдат были ирландцами. — Ее губы дрогнули в озорной улыбке. — Им нравились мои темные волосы и зеленые глаза. Они говорили, что я похожа на настоящую ирландскую девушку. Я проводила среди них довольно много времени и узнала от них много интересного.

Керкленд окинул Кири расчетливым взглядом и заявил:

— У нее гораздо больше шансов выявить похитителей, чем у тебя или у меня, Мак.

Маккензи взъерошил волосы и раздраженно вздохнул:

— Возможно, теоретически это разумно, но я не представляю себе, каким образом сможет леди Кири каждый вечер исчезать из Эштон-Хауса, чтобы сопровождать меня по злачным местам.

— Адам и Мария скоро уезжают в его загородную резиденцию, а с ними уедет и моя семья, — сказала Кири. — Я смогу спокойно остаться в Лондоне, а те, кого интересует мое местонахождение, сочтут, что я уехала вместе со всеми в Ролстон-Эбби.

— У меня есть дом на Эксетер-стрит, рядом с Ковент-Гарденом, где всегда найдется место для тех, кому нужен на какое-то время спокойный приют, — сказал Керкленд. — Вы могли бы оба там остановиться, поскольку тебе, Мак, тоже потребуется место, где можно залечь на дно.

Маккензи уставился на Кири в еще большем ужасе.

— Как можем мы находиться под одной крышей? Ведь если об этом узнают, ее репутация будет испорчена навсегда.

— Вы беспокоитесь о моей репутации больше, чем я, — язвительно заявила Кири.— Я уверена, что судьбы Британии и королевской семьи важнее, чем это.

— Вы будете в доме не одни, — добавил Керкленд. — Кроме супружеской четы, которая присматривает за домом, там сейчас проживает Кассандра. Я намерен попросить ее остаться в Лондоне и помочь нам найти заговорщиков. Так что у леди Кири будет дуэнья.

— Кассандра — потрясающий агент, но… в роли дуэньи? — сказал Маккензи с таким удивлением, что Кири захотелось немедленно встретиться с этой женщиной.

Но Маккензи продолжал возражать, и Кири окончательно вышла из себя.

— Почему только мужчинам разрешается рисковать? Я ведь не кукла, которую можно посадить на полку и забыть! Возможно, вам, джентльмены, потребуется любая помощь.

— Она права, — сказал Керкленд. — Леди Кири — красавица благородного происхождения, но, кроме того, она обладает сердцем воина и очень ценными способностями.

Маккензи со вздохом капитулировал:

— Полагаю, ты прав, но не могу сказать, что мне это нравится. — Он поднялся, бросив сердитый взгляд на Кири. — Я искренне надеюсь, что генерал Стилуэлл запрет вас в вашей комнате, но сомневаюсь, что у него это получится. Вы хотя бы обсудите с семьей этот вопрос? Возможно, кому-нибудь из них удастся убедить вас лучше, чем мне.

— Разумеется, — сказала она, хотя знала, что это все равно не заставит ее изменить решение.

— В таком случае я ухожу. Керкленд, не забудь дать знать Уиллу, чтобы он не верил некрологам. Офицера, служащего в Испании, не стоит сбивать с толку.

— Я сам напишу ему записку, — пообещал Керкленд, — А ты что, собираешься придать убедительность своей мнимой смерти?

— Я вынесу трупы в переулок за домом, — пояснил Маккензи, — и уложу их так, чтобы казалось, будто они убили друг друга.

— И после этого тебе надо как можно скорее скрыться, — сказал Керкленд, вынимая из внутреннего кармана ключ. — Ты знаешь, где находится дом. А вот ключ от него.

Маккензи усмехнулся:

— В доме на Эксетер-стрит я останавливался и раньше. Неужели ты подумал, что я не сделал запасного ключа?

Керкленд рассмеялся и снова положил ключ в карман.

— Непозволительная забывчивость с моей стороны.

— Думаю, на сегодня всяких потрясений с меня хватит. — Кири зевнула, прикрыв рот рукой. — Нельзя ли попросить проводить меня домой? Мне необходимо собраться с силами, чтобы убедить родителей в том, что я нужна королю, принцессе и стране.

— Если бы вы всегда были послушной дочерью, то не оказались бы сегодня здесь, — сдержанно заметил Маккензи.

— Правда, — с озорной улыбкой согласилась Кири. — Но я стараюсь не тревожить их, когда в этом нет особой необходимости.

— Сейчас позову экипаж, — сказал Керкленд, вставая. — Мак, с тобой мы увидимся на Эксетер-стрит. Когда увидишь Кассандру, расскажи ей о заговоре. Возможно, у нее появятся какие-нибудь толковые мысли по этому поводу.

— У нее всегда имеются толковые мысли, — заметил Маккензи. Как только Керкленд вышел из кабинета, он открыл потайной сейф, достал пятьдесят гиней, которые положил туда раньше, и, повернувшись к Кири, сказал: — Извините, я должен пойти и переложить трупы.

Но он медлил, не сводя глаз с Кири. В нем боролись два желания: убежать от нее или поцеловать. Кири, конечно, предпочла бы поцелуй, хотя было бы глупо поощрять буйное притяжение, возникающее между ними, особенно сейчас, когда им, возможно, придется какое-то время жить под одной крышей.

— Пойду, пока мы с вами оба не попали по моей вине в беду, — сказал он, — Керкленд будет держать вас в курсе событий. И… — он помедлил, — берегите себя, моя дева-воительница.

Он вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.