Совы не моргают

— Но ведь она была в это время в Шривпорте.

— Когда вы звонили ей, ее не было.

— Ну да, возможно.

— На следующий день она прислала деньги поздно вечером?

— Да.

Мы покончили с мороженым и сидели, покуривая сигареты и потягивая кофе. Мы оба молчали, размышляя.

— Что мне теперь делать? — спросила Роберта.

— У вас есть деньги?

— Осталось немного от тех, что мне выслала Эдна.

Скажите, Дональд, что я должна делать? Следует ли мне пойти в полицию и рассказать всю свою историю?

— Нет, не сейчас. Вы упустили подходящий момент.

— Почему? Разве я не смогу объяснить, что…

— Теперь нет, не сможете.

— Ну почему?

— Вы не убивали его, нет?

Она взглянула на меня так, словно я бросил в нее чем-то.

— Ну хорошо, — сказал я. — Это сделал кто-то другой. И этому другому как нельзя лучше подойдет, если полиция свалит вину на вас.

— Ну хорошо. Так не лучше ли мне отправиться туда, чтобы помешать этому замыслу?

— Не думаю.

— Почему?

— Если вы на некоторое время исчезнете с арены, настоящий убийца воспользуется этим и попытается сделать вас козлом отпущения. Он будет создавать поддельные свидетельства, делать ложные заявления и тому подобное. И тогда появится шанс узнать, кто же это.

Мы сможем потянуть за веревку и попробовать кое-кого повесить.

— Надеюсь, не меня?

Подняв глаза над чашкой кофе, я встретил ее взгляд.

— Надеюсь.

Я заплатил по счету, спросил, есть ли в ресторане телефон, узнал, что таковой имеется, закрылся в телефонной будке и позвонил в аэропорт Нового Орлеана.

— Говорит детектив Лэм из Шривпорта, — представился я и быстро заговорил, чтобы не дать им возможности поинтересоваться, служу ли я в полиции Шривпорта или я частный детектив. — В среду вечером у вас был пассажир, который летел в Нью-Йорк. Он прилетел в Нью-Йорк и тут же вернулся в Новый Орлеан. Его имя — Эмори Хейл.

Голос на другом конце телефонной линии произнес:

— Минутку, проверю журнал регистрации.

Я подождал около минуты, слушая как шелестит бумага. Затем тот же голос сказал:

— Правильно. Эмори Г. Хейл, Нью-Йорк и обратно.

— А вы не скажете, как он выглядел?

— Нет, я его не помню. Минутку. — Я услышал, как он спросил: «Помнит кто-нибудь, что продавал билет человеку по имени Хейл, в Нью-Йорк? Интересуется полиция Шривпорта…» — Сожалею, у нас никто его не помнит, — прозвучал ответ.

— Когда вы регистрируете пассажиров, вы их взвешиваете?

— Да.

— Сколько весил Хейл?

— Минутку. Эти записи у меня под рукой. Он весил… посмотрим… Да, вот оно: он весил сто сорок шесть.

Я поблагодарил сотрудника аэропорта и повесил трубку. Эмори Г. Хейл должен был весить приблизительно двести фунтов.

Я вышел из телефонной будки.

— Ну, что? — спросила Роберта. — Плохие новости?

— Хотите отправиться в Калифорнию?

— Да.

— Думаю, мы сумеем нанять машину, которая отвезет нас в Форт-Уэрт, а из Форт-Уэрта самолетом полетим в Лос-Анджелес.

— А почему в Калифорнию?

— Потому что, когда речь идет о вас, этот штат очень, очень горячее место.

— А мы не будем привлекать внимание?

— Будем. И чем больше, тем лучше.

— Что вы имеете в виду?

— Люди проявляют любопытство в отношении пары, которую не знают. Надо сделать так, чтобы они узнали нас. Мы познакомимся со всеми — от водителя нанятого автомобиля до пассажиров в самолете. Мы — муж и жена из Лос-Анджелеса. Отправились на Восток, чтобы провести там медовый месяц. Но получили телеграмму, что у вашей матери был сердечный приступ. Пришлось прервать медовый месяц. Люди будут нам сочувствовать и запомнят нас именно в таком качестве. Если полицейский телетайп начнет передавать ваше описание, как человека, подозреваемого в убийстве, никто не свяжет его с бедной маленькой невестой, встревоженной болезнью своей матери.

— Когда мы тронемся в путь? — спросила Роберта.

— Как только я позвоню и закажу автомобиль, — сказал я и вернулся в телефонную будку.

Глава 17

Воскресным утром, едва рассвело, мы скользили над Аризоной. Постепенно пустыня под нами переставала казаться смутно различимым серым морем, стала обретать форму, цвет и материализоваться. Высокие зубцы утесов, казалось нацеленные вверх на самолет, освещали первые лучи света. Внизу под нами в глубоких каньонах и вымоинах синели тени. Густые звезды медленно погружались в голубовато-зеленую бездну и меркли. По мере того как мы продвигались на запад, рев двух двигателей эхом отдавался от расположенных внизу острых выступов.

Восток заалел. Верхушки скал точно купались в шампанском. Мы летели над пустыней, словно спасались бегством от солнца. А оно внезапно выскочило из-за горизонта, ударив нас яркими лучами. Нежные краски зари уступили место ослепительным сполохам там, где солнце рассыпало золото, ударяясь о вершины скал, расположенных к востоку, подчеркивая темные тени.