Создатель. Жизнь и приключения Антона Носика, отца Рунета, трикстера, блогера и первопроходца, с описанием трёх эпох Интернета в России

Слова Носика подтверждает едва ли читавший это интервью сын советского математика, каббалист Менахем Яглом:

В то время кипа была чем-то чудовищно неприличным в интеллектуальных кругах израильских, не русских. А Антон, естественно, этого выдержать не мог. …В Москве в отказное время был такой знаменитый учитель иврита, Лёня Вольвовский. Так вот, Лёня, ещё в те времена, когда к иудаизму испытывал глубокую неприязнь (потом всё переменилось), носил как раз такую кипу вязаную, шитую, и на вопрос: «Нафига?», отвечал: «Чувак, ты не понимаешь: в этих майках играет наша команда!» Для Антона кипа была именно этим: майка команды, которая всех раздражает, поэтому — как же в ней не ходить?.. При этом религиозная мысль, идея, размышления — у него были, но с кипой это связано было очень мало.

Что ж, несмотря на предостережения Юдковского, кипа не помешала Носику сделать головокружительную карьеру в традиционной бумажной прессе Израиля.

Но прежде чем мы перейдём к рассказу о ней, приведём ещё одно свидетельство того «веселья», о котором вспоминает Арсен Ревазов. Одним из центров этого веселья быстро стала мансарда поэта Михаила Генделева (1950–2009), первого президента Иерусалимского литературного клуба. В материале для сайта «Горький» о книге, посвящённой Михаилу Генделеву[83], в марте 2017 года Арсен Ревазов рассказал о нём более развёрнуто:

В 1991–1993 годы казалось, что центр русской культуры переместился в Иерусалим. В России тогда был полный кошмар, мрак, разруха, запустение, депрессия, а тут тепло, весело и всё по-русски, и девушки красивые пьют и гуляют. Концерты всех русских рок-групп, включая БГ, Наутилус и всех остальных. Поэтические вечера два раза в неделю. Пьянки со стихами семь раз в неделю. Театральные премьеры. Публикации. Провокации. Иногда дуэли. Сумасшедший дом. Тайные романы, неожиданные влюблённости, прогулки в Старом городе за полночь, тяжёлые разборки между лучшими друзьями из-за женщин. И центром этой иерусалимской тусовки была мансарда Генделева: крошечная квартира — салон и спальня под самой крышей в одном шаге от всего самого главного в Иерусалиме.[84]

Носик до конца дней сохранил глубочайшее уважение к Генделеву как человеку и поэту. И даже посвятил ему вполне серьёзный развёрнутый литературоведческий этюд[85]

, что вообще для него не было типично.

И именно на сайте www.gendelev.org находится сейчас очерк под названием «Как мы пели за деньги», подписанный всеми четырьмя «мушкетёрами» и опубликованный в тель-авивских «Вестях» в сентябре 1992 года. Приведём его в сокращении: