Созерцатель

Только полторы недели пролежала Матильда в больнице. Лишь затянулась рана, как только больная стала крепнуть, её выписали домой. Она лежала в комнате Игоря – так ему удобней было за ней ухаживать. Сына Моти дома не было – мать отправила его к бабушке еще в начале июня. Несколько дней больная молчала, что на неё не было похоже. Она часто плакала, умоляюще глядела на Игоря и упорно молчала. В тот день я заглянул в магазин, купил продукты и зашел к Игорю.

Спросил у Моти, как она себя чувствует. Женщина молча кивнула и вдруг произнесла первые после ранения слова:

– Это хорошо, что вы сейчас оба здесь. Мне будет легче вам рассказать, что со мной случилось. Когда я потеряла сознание после выстрела и упала, я вышла из тела и всё-всё видела и слышала, что вы тут говорили и делали. А потом, – она глубоко вздохнула, – я попала в страшное место. Там горел огонь, кругом кричали обгоревшие люди. Я сама стала гореть изнутри. Где-то в кино такое видела… А потом услышала молитву Игоря о моем спасении. А чуть позже к нему присоединилась молитва священника и Андрея. Тут появился ангел, вытащил меня за руку из огня и вернул в тело, которое лежало в больнице. Знаешь, Игорь, я больше не смогу жить, как раньше. Я поняла, что была каким-то чудовищем. Я отобрала у тебя квартиру, насильно женила на себе, обокрала тебя… За твое гостеприимство и доброту я сделала тебе много зла. Ты прости меня, пожалуйста. Как только я выздоровею, я обещаю, что вернусь домой, в Кучино. Вы знаете, а там хорошо на самом деле. Мне там будет лучше, чем здесь. А ты, Игорь, занимай свою законную квартиру и живи. Как раньше. Простите меня!.. – и заплакала.

Игорь с отеческой улыбкой на лице гладил её по голове, как маленькую, и говорил обычные слова, смысл которых состоял в том, что он конечно же её прощает и рад такой благотворной перемене. А я сидел в кресле и чувствовал, как рядом со мной происходит великое чудо. Женщина умерла и воскресла. Её душа на наших глазах оживала.

Через неделю Матильда совсем окрепла и заспешила в Кучино. Она позвонила сестре и попросила её приехать на машине и забрать домой.

  Часть 2

Не может человек увидеть красоты,

сокровенной внутри его,

прежде нежели уничижит всякую красоту

извне себя

Исаак Сирский, слово 17

«Отечник» свт.Игнатия Брянчанинова Мы выбираем, нас выбирают

На следующий день я пришел к Игорю помочь погрузить вещи Матильды в машину. Только приблизился к странному дому друга и увидел серебристый «опель» напротив подъезда, как мою грудь сильно сдавило, потом сердце грохнуло набатом, и вдруг часто-часто забилось. К чему бы это?.. По привычке позвонил в дверь Игоря, но мне никто не открыл. Потом сообразил, что вещи придется выносить из соседней квартиры, и позвонил туда. Дверь распахнулась, краем глаза я увидел в глубине гостиной Мотю с Игорем, стягивающих ремнем сумку… И вдруг обратил внимание на того, кто открыл дверь. Передо мной стояла миловидная молодая женщина, очень похожая на Матильду, только сходство было чисто внешним. Эта женщина казалась полной противоположностью той Матильды, которую я знал. Она увидела моё смущение и поспешила представиться:

– Я сестра Матильды. Меня зовут Даша.

– Андрей, друг семьи, – прохрипел я не своим голосом.

– Заходите, пожалуйста. Мы уже заканчиваем сборы.

На полу в просторной комнате лежали четыре большие сумки. На столе парил свежим кипятком чайник в окружении чашек и вазочки с печеньем. Игорь с Матильдой молчали, но как-то очень по-дружески и, я бы сказал, насыщенно. Между ними продолжался диалог, начатый на одре болезни, концу которого не предвиделось. Даша усадила меня за стол и налила чаю. Вообще-то это можно сделать в тысяче разнообразных вариациях. Мне вместе с чашкой предлагалась столь пронзительная нежность и с таким тёплым взглядом, что никакие слова в тот миг не смогли бы выразить чувства лучше. Я пребывал в состоянии крайнего волнения, которое давно забыл, которое, кажется, называлось в пору мятежной юности влюбленностью. Игорь с Мотей вышли в магазин, купить чего-нибудь съедобного в дорожку.

Мы с Дашей смущенно в полном молчании пили чай. Наконец, я не без труда задал первый вопрос, потом второй. Даша отвечала просто, легко, мелодичным голосом. Ни за что не вспомнить сейчас, о чем мы тогда говорили. Помню только давно забытое блаженство, которое испытываешь от чувства абсолютного взаимного понимания. Каждое слово, каждый жест, каждая линия тела и лица Даши мне казались совершенными. Рядом со мной за одним столом, в одной комнате, в маленькой точке огромной многомиллиардной вселенной – находилась родная душа, вернее, недостающая половина моей души, которая требовала, просила, умоляла соединиться с моей половиной в единое целое.