Сожги венец безбрачия

Когда Светка в состоянии информационного голода, отвечать нужно по-военному компактно и максимально правдиво.

– Мозгоправ. Привез, так как я устала. Между нами ничего нет, потому что он финский ледник. У него везде температура, как в Арктике, – отрапортовала я.

– А ты такой хааалодный, как айсберг в океяяяане, и все твои печалиии под темною ваааадой, – тихо проскулила Света.

– Браво! – похлопала я. – Можно мне пойти домой? Или у тебя новый формат «Интервью на лестничной клетке?»

– Да я не успела ничего сказать. Всё из-за тебя. Один мужик привез, второй ждет. Хоть разорвись!

– Что? Кто ждет?

– Вася Пупкин.

– Светка, убью тебя сейчас!

– Лаурик, вот никакой в тебе метафоричности. Садись, два! Я тебе что говорила? Чтобы ты перестала искать Есениных и Маяковских. А нашла простого и понятного Васю Пупкина. Вот этот Пупкин к тебе и пришел. Такой весь красавец! Здоровенный, спортивный, глаз горит. Иду я из магазина. А он к тебе в дверь звонит. Ну я и говорю, что, мол, нет тебя дома. А перед магазином как раз по телеку показывали «Место встречи изменить нельзя». И там, значит, водитель кричит менту: «Глеб Егорыч, стреляйте! Уйдет ведь гад! Уйдет в Сокольники!» И у меня прям вот в голове так и отложилось, что и Пупкин, гад, ведь тоже уйдет в Сокольники. Поэтому его упускать нельзя! Поэтому я выстрелила: предложила у меня подождать, потому что ты вот-вот придешь. Ну я чисто из вежливости предложила. А он внезапно согласился. Сейчас сидит с моими оболтусами, в приставку играет. Как раз сегодня утром их папаша расщедрился и подарил. Так что я тебя перехватила, чтобы всё рассказать. А сейчас домой беги, губы накрась, и я его выпущу. Вы, кстати, должны хорошо вместе смотреться: Вася Пупкин и прынцесса.

– Выпускай, – разрешила я. – Губы красить не буду.

– Тогда пусть уходит в Сокольники! – Светка решительно уперла руки в тощие бока. – Ты с лица вся сбляднула. Зеленая, как Кикимора болотная. Накрась губы, иначе мужика не отдам.

– Всё-всё! Иду красить. Выпускай его через пять минут.

– Поняла, – Светка скатилась со ступенек вниз.

Я едва успела умыться и накрасить губы, как в дверь деликатно постучали.

– Входите! Открыто! – Я быстро распустила волосы, провела по ним щеткой и снова собрала в хвост.

– Извини, я, наверное, не вовремя, – Никита прижал лапищи к груди.

– Вовремя. Все в порядке. Я просто сейчас уезжаю. Возьму вещи и поеду на дачу отца.

– Природа и чистый воздух? Это хорошо! – обрадовался он. – А можно мне с тобой? Приставать не буду. Честное слово!

Я растерялась. С одной стороны, мне хотелось побыть одной. С другой, неловко как-то ему отказывать.

– Ну ладно.

– Вот и отлично! – обрадовался он. –Тогда в магаз мотнусь. А то на природе без еды как-то гнило. А ты пока вещи возьми. Я быстро.

Хорошо, что он вспомнил про магазин. Мне это и в голову не пришло. Холодильник на даче точно пустой.

На дачу мы приехали почти в полночь.

– Ёшкин кот, как в детство вернулся! – Никита толкнул калитку, прошел по двору и остановился возле деревянных ступенек крыльца. – Хорошо-то как!

– У тебя такая же дача? – я вытащила из сумочки ключи.

– Дача, – рассмеялся он. – У меня такой дом был. Мы в нем весь год жили, прикинь? Курочки по двору ходили. Грядки за домом. Я в Рязани родился. Батя у меня рукастый вообще-то. Но в 90-е с деньгами у всех плохо было. Я как раз тогда и родился. Мать дома сидела. Нас у нее трое. Куда ей работать? Да и где? Всё же развалилось. И потом хозяйство – это ведь тоже работа. А без хозяйства своего мы бы и не выжили. Только одного меня легче убить, чем прокормить, – он хохотнул и хлопнул себя по животу. – А еще брательник у меня и сестренка. Потом я подрос, сам зарабатывать начал. Мы в Подмосковье переехали, вместе с батей отстроились. Такую домину отгрохали, что мама, не горюй!

– Интересная у тебя жизнь, – я толкнула дверь и зашла в дом.

Никита протопал за мной. Деловито положил продукты в холодильник. Пока я зажигала везде свет, он уже успел найти сковородку и начал жарить телячьи стейки.

Одновременно нарезал хлеб, сыр, зелень, помидоры, болгарский перец и огурцы.

– Зачем столько на ночь? Боже мой, куда это всё? – рассмеялась я.

– Лаурочка, ты только не обижайся, но тебе нужно хорошо кушать, – Никита ловко перевернул мясо на сковороде. – Мне кажется, что в последний раз ты ела две недели назад. Скоро придется камни тебе в карманы совать, чтобы ветром не унесло. Зима ведь близко.

Я сначала хотела обидеться, но не получилось. Он с такой теплотой смотрел на меня! Поэтому я просто поставила на стол тарелки и стаканы. И когда он положил мне на тарелку стейк со сковороды, я поняла, что очень голодная. Так что быстренько отбросила кокетство и манерность и набросилась на еду. Мясо оказалось невероятно вкусным. Никита всё подкладывал мне на тарелку то еще один стейк, то помидоры и болгарский перец, то хлеб.

– Всё-всё! – запротестовала я. – Места внутри уже нет!

– Тогда на боковую, – он решительно встал из-за стола. – Где мне лечь?

– На диване в большой комнате, – я пошла наверх за постельным бельем.