Созвездье Пса

Лука проявляет редкое благородство. Я на его месте тоже не стал бы злорадствовать, но тюлень честно пытается поговорить о чем-нибудь отвлечённом. Отвлечённом — и приятном. Хотя бы о том, зачем мне ехать сюда на следующий год вместе с Д.? Не лучше бы по старой памяти махнуть вдвоём в Гурзуф, тюлень недавно узнал пару адресов. Там такие девочки!..

А ещё лучше, чтобы я организовал собственную экспедицию, где-нибудь у моря, поближе к Южному берегу. Ведь я же имею право…

Имею, Лука, имею. Возьму в Институте археологии лист, куплю кирку. И будем мы работать втроём: Борис — копать, я — командовать, ты — водку доставать. Тюлень тут же соглашается и предлагает внести в штатное расписание будущей экспедиции ещё и пару особ прекрасного пола.

Здесь бессмысленно дружбы искать фронтовой.Мы расходимся, только закончился бой.

Шумный Харьков. Кивнём еле-еле при встречеИ забудем на год. Это нам не впервой.

 

Веранда смотрится голой и ободранной. Собственно, она и есть голая и ободранная — вещи лежат на лежаках, рюкзаки уже наготове, даже гвозди выдраны из стен и сложены в жестяной коробок. Не Толику-Фантомасу же их оставлять!..

…Руины посреди руин. На руины пришли, от руин уходим. За нами — пустыня, разорение, ничто…

Рабочая тетрадь. с. 47.

…Основные итоги экспедиции.

Намеченное выполнено. Работа шла без сбоев, серьёзных травм и болезней не было. В результате работы отряда «Стена» удалось подтвердить сделанные ранее предположения относительно времени постройки и общей стратиграфии Казармы.

Недостатки: три потерянных дня, постоянные опоздания на раскоп, низкий уровень ведения документации (отсутствие фотодневника, плохие рисунки). Слишком много кадрового «балласта», что неизбежно (практиканты).

Три похода (Каламита, с Виктором и Мангуп). Перспективы работы на участке Казармы в следующие сезоны сомнительны:

1. Д. — чужак в Херсонесе, его быстро укатают вплоть до того, что заберут участок.

2. При Д. мне ничего не светит. Поговорить с Сибиэсом о Крипте (маленькая экспедиция?)…

 

Да, Борис, считай, и всё. Надо ещё напоследок искупаться, так сказать, генеральское купание. С Сашей попрощаться… Ну, и у меня есть ещё одно дело. По археологической части.

Пока же настало время ежегодного обряда — давнего и непременного. Собираем то, что уже ни за что домой не заберёшь. Рваные кроссовки Бориса, мои старые сандалии, разодранная в клочья майка… Все это развешивается на ветвях растущего невдалеке тамариска, нашего Дерева Фей. Всё-таки в душе мы остаёмся язычниками! Дерево Фей — странный и смешной залог того, что мы сюда ещё вернёмся. Если сможем…

…Обрывки среди ветвей, обрывки судьбы, обрывки мечты, смешные, ненужные, бесполезные, глупые…

Лука куда-то пропал, однако вещи его уже собраны. И где это тюленя носит? Ладно, Борис, будь на хозяйстве, а я схожу. Последний парад… Ну, ежели последний уже был, будем считать его репетицией будущего.

…И снова наши раскопы, серая пыль под ногами и чайки, неторопливо гуляющие по древним кладкам. Наш триумвират сегодня в полном составе: Сибиэс выписался из больницы и пришёл взглянуть на результаты содеянного. Мы не одни, рядом суетятся здешние небожители — две неопределённого возраста дамы, двое бородачей, Бабушка Асеева. С ними, само собой, Гнус — стоит на стенке, тёмные стёклышки на носу, голова мотается в разные стороны. Его Величество мух отгонять изволят.

Утром Д. докладывал на итоговом совещании. Доложился хорошо, небось три дня готовился. Теперь синклит пожаловал сюда — полюбопытствовать, так сказать, in situ.

Д. поясняет, что к чему. Сибиэс молчит — новый вождь должен входить в курс дела. Я тоже помалкиваю, хотя речь идёт о Стене, о моей Стеночке, которая как ни крути, а все же гвоздь сезона. Однако я понимаю, что она никакая не моя и что сейчас Сибиэс не только представляет отцам Хергорода будущего начальника экспедиции, но и передаёт ему все наши владения — вместе со Стенкой, само собой. Значит, так тому и быть… А рассказывает Д. неплохо, память у него цепкая, да и голос громкий, фельдфебельский.