Созвездие кактусов

Так или иначе, случай помог мне достать мизерное количество семян ариокарпусов и розеокактусов. Не обладая еще изощренностью и умением, приходящими с годами, я посеял их и довольно скоро, дней через пять, обнаружил всходы. Это были драгоценные растения! Казалось чудом, что они все-таки взошли. Я не знал простой истины, что семена ариокарпусов, розеокактусов и подобных им растений сохраняют всхожесть очень долго, до 30 лет. Природа позаботилась о том, чтобы редкие растения могли длительно сохранять жизнь в форме семени, пока дождь, прихоть ветра или окружающей растительности не создадут вместе с теплом благоприятных условий для прорастания.

Семена ариокарпусов, безусловно, разносятся ветром, птицами или насекомыми типа муравьев, причем замечено, что кактусы редко всходят на абсолютно голом месте, солнце неминуемо испепелило бы там нежный сеянец, вот почему они «прячутся» в тени камней, скал, колючих кустарников или хотя бы своих более крупных собратьев. Если бы знать это правило! Но, начитавшись книг о «безводных пустынях», представляя себе, что кактусам «из пустынь» солнца нужно как можно больше, я держал сеянцы на мартовском солнце и замечал, как они краснеют, буреют, — а затем началась гибель. Один за другим сеянцы погибли полностью.

Лишь через несколько лет я снова посеял такое же мизерное количество семян. На сей раз я был умнее, сеянцы взошли хорошо и уже образовали первые длинные сосочки странной четырехреберной формы с крестообразными белыми «колючками» на концах. Растеньица нисколько не походили на ариокарпусы, а скорее напоминали сеянцы длиннососочковых долихотеле. Кстати, сосочки были не только у ариокарпусов-розеокактусов, но и у сеянцев неогомезии, энцефалокарпуса, обрегоний и лейхтенбергий, что, во-первых, говорит о их безусловном родстве, во-вторых, о родстве с мамилляриями. Но вот загадка: если ариокарпусы древнее мамиллярий, как это кажется и как думаю и верю я в это сам, то почему на ранней стадии развития сеянец напоминает мамиллярию, а мамиллярия в свою очередь (имеются в виду сеянцы) не напоминает ариокарпус? Похоже, вывод напрашивается другой: ариокарпусы произошли от мамиллярий или от общих с ними предков. Трудно поверить в это, однако вопрос остается открытым.

Сеянцы развивались очень медленно. То ли они не желали расти в тех условиях, которые я им создал, то ли понятие «медленно» по-разному понимают человек и природа. Ознакомившись с растениями пустынь, — а там растут и не только кактусы, — я пришел к выводу, что в пустынях могут нормально развиваться либо стремительно растущие представители растительного царства, либо развивающиеся крайне медленно. Недаром именно в пустынях живут и антилопы, и черепахи. Растения-эфемеры успевают за короткий период дождей выгнать метровый рост, отцвести и рассеять семена, засохнуть либо затаить жизнь в луковичном корне. Растения типа ариокарпусов тратят время не столько на рост, сколько на сопротивление зною, сухости и ветрам, подготовляя главное — цветение и плодоношение. После коротких нерегулярных дождей весной (иногда дожди бывают и довольно сильными) воспрянувшие к жизни растения набирают бутоны, выпускают от главного глубокого и совсем не похожего на репу, хоть он и называется «реповидным», корня (скорее он похож на петрушку) сосущие корешки, и кактус короткое время вегетирует — цветет, растет, дает жизнь плодам и семенам. Иногда он создает лишь бутоны и замирает от безводья и сухости, дожидаясь нового благоприятного «толчка» теплом и влагой к осени. Вот почему в коллекциях ариокарпусы и розеокактусы, набрав цвет в июне и даже в мае, могут зацвести только в сентябре. Возможно, что в природе в условиях Мексики они цветут и летом, и осенью. Завязав плоды, кактус снова погружается в период тихой скрытой жизни, он экономит воду, защищается от сухости, «отдыхает» и потихоньку готовится к будущему новому цветению, которое возможно лишь через много месяцев после зимней «спячки».