Спальни имеют окна

— Элси, я сейчас выхожу, — сказала Бесси и отперла дверь.

Элси взглянула на меня сердито и недоброжелательно. У нее было угловатое, бледное лицо с твердым решительным ртом и немигающими серо-стальными глазами.

— Не беспокойся, Элси. Этот человек здесь по делу.

Ему нужна пленка сорок пять тысяч двести двадцать восемь, четыре снимка, двадцать пять долларов.

— Хорошо, — сказала Элси, — мы делаем деньги на этом негативе. Я надеюсь, ты не собираешься его выбросить. А то я его возьму себе.

— Не говори глупостей.

— Когда я могу получить свои четыре снимка? — спросил я.

— Сейчас же, — сказала Элси.

— Там еще четыре негатива, которые нужно отпечатать.

— Ладно, Бесси. Я напечатаю.

Бесси окинула меня быстрым взглядом, повернулась и вошла в круг сияющих огней.

Элси закатала рукава и принялась за работу. Она включила увеличитель, вставила в него пять негативов, приготовила фотобумагу, навела резкость и начала быстро печатать снимки, складывая их стопкой.

— Смыслите что-нибудь в фотографии? — спросила она.

— Немного.

— Делали когда-нибудь такую работу?

— Вы имеете в виду проявление и печатание?

— Да.

— Угу.

— Тогда кладите эту бумагу в проявитель. Он действует очень быстро. Не надо засекать время. Просто наблюдайте. Как только появится изображение, промойте снимки в чистой воде и положите в закрепитель. И не забывайте, что проявитель концентрированный и действует очень быстро.

Я начал помогать ей. Она наблюдала за моей работой опытным глазом, время от времени проверяя, правильно ли я делаю. Когда она убедилась, что я все делаю правильно, она перестала обращать на меня внимание и занялась печатанием.

К тому времени, как она закончила печатание снимков, я тоже закончил свою работу. И пока я просматривал последние отпечатки, Элси вынимала первые из закрепителя, промывала их, вывешивала для просушки.

— Какие здесь мои? — спросил я.

— Здесь их несколько. Сначала заплатите двадцать пять долларов.

— Я уже заплатил вашей партнерше.

— Она мне ничего не сказала.

— Скажет, когда вернется.

— Ладно, тогда вам придется подождать.

— Хорошо, — сказал я.

Когда снимки высохли, она вынула из большой картонной коробки паспарту, вставила туда фотографии и включила свет.

Я огляделся. В трейлере было аккуратно прибрано.

Впереди была маленькая кухонька, а в глубине две кровати. Это был большой трейлер, но все в нем было удивительно компактно.

— Я так понимаю, что вы живете здесь постоянно?

— Конечно. А почему бы и нет? Зачем нам перевозить вещи с квартиры на квартиру, если у нас уже есть квартира на колесах.

— Вы, наверное, арендуете место на трейлерной стоянке?

— Совершенно верно. Только это не трейлерная стоянка, а частная усадьба. Мы туда приезжаем, останавливаемся под деревом, подключаемся к электричеству, спим до полудня, потом завтракаем. Второй раз мы едим в семь тридцать вечера, потом начинаем работать и заканчиваем обычно около трех часов ночи.

— Похоже, у вас выгодный бизнес, — сказал я.

— Чужой бизнес всегда кажется выгодным, — сказала она сухо. — Читали вечерние газеты?

— Нет.

— Можете взглянуть. Все равно придется ждать Бесси.

— Давайте посмотрим снимки.

— Не вздумайте брать их. Я ведь не знаю, заплатили ли вы двадцать пять долларов, — сказала Элси.

— Да я и не собираюсь их брать. Просто хочу взглянуть.

Фотографии были мутноватыми, но если учесть обстоятельства, при которых они делались, — это была очень хорошая работа. На одном из снимков была изображена рыжеволосая, лежащая теперь в морге, на другом — Том Дэрхэм.

Бесси вернулась минут через двадцать.

— Есть работенка для тебя, Элси! — сказала она. — Я начну, а ты закончишь. Здесь девять негативов.

— Ты хочешь сказать — девять отдельных кадров?

— Да.

— Черт возьми! — сказала Элси тоном, в котором чувствовалось благоговейное уважение. — Да ведь сегодня же воскресенье. Когда же мы все это сделаем?

— Я с ними немного пошутила, подняла настроение, вот они и захотели сфотографироваться на память, — сказала Бесси. — Ты отдала этому человеку фотографии?

— А он отдал тебе двадцать пять долларов?

— Да.

— Ладно, — сказала Элси, вручая мне снимки. — Получите.

— А как насчет тех четырех снимков, которые вы сделали? — спросил я. — Кому вы их отправили?

— Тому, кто их заказал, конечно, — сказала Бесси.

— Вы имеете в виду Люсиль?

— Да… А что, вы ее знаете?

— Угу.

— Ну и что же вам нужно?

— Вы, случайно, не знаете ее адрес?

— А у вас, случайно, нет еще двадцати пяти долларов?

— Вы, я вижу, своего не упустите.

— А кто упустит? — спросила Бесси.

— Ну, так скажете?

Она усмехнулась.

— Вообще-то клиенты всегда дают мне доллар на чай, так что я получаю пять долларов за четыре снимка, а некоторые, особо щедрые, добавляют еще пятьдесят центов, рассчитывая за эти деньги завладеть и мной заодно.

— Мне, кроме адреса, ничего не нужно.

— Дай ему адрес, Элси.

Элси протянула руку.

Я положил в нее опять две десятки и пятерку, внутренне содрогаясь при одной мысли о том, что будет с Бертой, когда она узнает о моих расходах.

Элси раскрыла книжку и прочла адрес: «Люсиль Холлистер, 1925, Моно-Драйв, передать через миссис Артур Марбери».

Элси спросила небрежно: