Спарринг-партнеры

– Когда мой клиент, Трей Брустер, поступил в больницу «Гейтлейн» для обычной операции по удалению аппендикса, никто в его семье, никто из его врачей, никто в целом свете не мог предвидеть, что он так никогда и не придет в сознание и что ему суждено остаток жизни быть парализованным, в инвалидном кресле, получать питание через трубку, мочиться при помощи катетера…

Расти говорил звучным басом, с театральным пафосом. Будучи единственным актером на сцене, он использовал все возможности этого выгодного положения. Вступление получилось мощным, зал суда замер и онемел.

Карл Солтер, сидевший в третьем ряду, как будто не спускал глаз с Расти, но на самом деле пристально следил за шестью присяжными.

И то, что он видел, ему совершенно не нравилось.

Банкрофт на славу потрудился на процессе, сумев свалить вину с больной головы на здоровую. Допустивший роковую оплошность специалист даже не присутствовал в зале суда. Анестезиолог, человек, имевший личные и финансовые проблемы, спал на рабочем месте. Хуже того – его вообще не было на протяжении большой части операции. Он ввел несчастному тройную дозу кетамина, погрузив в безвозвратное беспамятство, и не контролировал его состояние все полчаса, пока работала хирургическая бригада. За неделю до этого он допустил просрочку своей страховки на случай профессиональной небрежности. Через неделю после несчастья он объявил себя банкротом и сбежал.

В вину больнице можно было бы вменить сам факт найма такого специалиста, однако первые восемь лет к его работе невозможно было придраться. Его подкосил ужасный развод и последовавшие за этим события. Ключевой момент состоял в том, что в зале суда его не было. Там находились представители больницы «Гейтлейн», но сама она ни в чем не провинилась.

Карл знал, что присяжные сочувствуют пострадавшему – кто на их месте не посочувствовал бы? Но Расти сам только что доказал: возложить ответственность на саму больницу вряд ли возможно.

7

Второй раз всего за час Дианта вошла в кабинет Кирка практически без стука.

– Больница отозвала свое предложение. Начались прения сторон, – доложила она.

Кирк, как всегда, копался в бумагах. Отбросив несколько листков, он всплеснул руками.

– Почему?!

– Откуда мне знать? У меня краткое сообщение: сделка отменяется, предложение отозвано, идут прения.

Она рухнула в кожаное кресло по другую сторону его стола и покачала головой.

– Давай разберемся, – произнес Кирк. – Предложение поступило вчера поздно вечером, и Расти, как всегда, подвыпивший, его отверг. Ляпнул «нет» или что-то типа того. Своего клиента он об этом не уведомил. Значит, если он опять проиграет, то у клиента будет прекрасная возможность вчинить нам иск. Ведь так?

– Само собой.

Кирк разочарованно запыхтел и поник в кресле. Вид у него, как и у Дианты, был крайне раздраженный.

– Вдруг Расти выиграет разок, хотя бы для разнообразия…

– Не исключено. Это было бы очень кстати. Мы бы погасили некоторые его долги по судебным издержкам.

– Думаю, тебе стоит понаблюдать за самим процессом. Это же совсем рядом, за углом.

Его предложение вызвало у Дианты смех.

– Да я и близко не подойду к этому зданию, даже если ты мне заплатишь.

– Я пошутил. Назревает катастрофа, ты не считаешь?

– Вероятно. На совещании сегодня рано утром у меня возникло плохое предчувствие. Присяжные против него.

8

Присяжные не сводили с Расти глаз. Половину из них он убедил, вторая половина по-прежнему была настроена скептически. Он подошел с синим фломастером к большой белой доске.

– По заключению наших экспертов, Трей проживет еще лет пятнадцать. Грустный вывод в отношении молодого человека двадцати трех лет, до поступления в больницу «Гейтлейн» гонявшего на кроссовых мотоциклах… Итак, пятнадцать лет. Для правильного ухода он должен проживать в лечебном учреждении под круглосуточным наблюдением. Его родителям такое больше не под силу, это несомненно. Что может быть убедительнее показаний Джин Брустер? Бедная женщина обессилена, ее силы исчерпаны. Так давайте переведем Трея в подходящее учреждение, под профессиональный надзор медсестер, санитаров, специалистов всех мастей, туда, где полно медикаментов и того, что там называют едой. В агломерации Сент-Луиса подобный набор услуг обходится в сорок тысяч долларов в месяц, в расчете на год это полмиллиона долларов. И так на протяжении пятнадцати лет.

Расти аккуратно вел подсчет на доске и, закончив, крупно выписал: 7 500 000 долларов. И это еще было не все.

– При среднегодовой инфляции в три процента за пятнадцать лет выходит… – Он крупно начертал и озвучил итоговую цифру: – Девять миллионов долларов.

Затем он отступил от доски, чтобы весь зал суда полюбовался результатом его вычислений. Выпив воды из бумажного стаканчика со своего стола, он вернулся к трибуне и повторил:

– Девять миллионов долларов – столько необходимо лишь на уход за Треем.

В зале суда молчали: все знали, что скоро на доске появятся еще более впечатляющие цифры.

9

– Вчера звонил старикан, – сообщил Кирк.

– С какого телефона? – спросила Дианта.

– Со своего. У него появился еще один сотовый.