Спарринг-партнеры

– Знаешь, Лютер, еще не поздно пойти на мировую. Давай позвоним в «Гейтлейн», добудем для этих бедняков хотя бы немного денег.

Банкрофт поморщился.

– Вчера мы попытались, и что? Маллой послал нас куда подальше.

– Знаю, знаю. Но ты представь, какими раздавленными они уйдут отсюда ни с чем.

– Уже чуешь нашу победу?

– Да. Маллой пожадничал и настроил против себя присяжных. Это было видно по их глазам. – Он кивнул в сторону сгорбленных фигурок Брустеров в конце коридора. – Но эти-то ни в чем не виноваты. Пусть получат миллион, это хотя бы частично покроет их рас– ходы.

Банкрофту идея не понравилась.

– Все деньги заграбастает Маллой. Эти бедняги не получат ни цента.

– Давай поступим по справедливости, Лютер.

– Ты меня удивляешь! Суд есть суд, с каких пор мы стали борцами за справедливость? Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает, вот и давай надерем Маллою задницу. Встряхнись, старина! Это жестокая борьба, здесь не место для сантиментов.

Банкрофт заторопился дальше, его помощник еще раз оглянулся на Брустеров и последовал за ним.

Брустеры доели сандвичи. Они жили в своем собственном мире, им не было дела до разговоров юристов.

15

Расти поднял бутылку шампанского, намереваясь долить бокалы, но все отказались. Поэтому он еще раз долил лишь свой.

Рядом с их столиком остановился Рокко.

– Десерт, мистер Маллой? Сегодня особенно удался ваш любимый шоколадный мусс. Объедение!

Бен схватил свой вибрирующий телефон и уставился на него.

– Это судебный клерк. У присяжных готов вердикт.

Десерт был мгновенно забыт. Четверка переглянулась.

– Извини, Рокко, – сказал Расти, – нам пора обратно в суд. Присяжные готовы.

– Прекрасно, я принесу счет.

Расти оглядел свою команду.

– Быстро они, да?

Все нервно переглянулись, и это говорило обо всем лучше любых слов.

Через полчаса они уже сидели за столом истцов, близко к Брустерам. Открылась дверь, судебный пристав пригласил присяжных занять их скамью. Ни один, усаживаясь, не посмел взглянуть на истцов и на их адвокатов.

Судья придвинул к себе микрофон и спросил:

– Леди и джентльмены присяжные заседатели, вы вынесли вердикт?

Старшина жюри поднялся с места.

– Да, ваша честь. – Он протянул лист бумаги приставу, и тот, не глядя, передал его судье.

Судья прочитал вердикт про себя, не меняя выражения лица, и неторопливо произнес:

– Вердикт отвечает всем требованиям. Он вынесен единогласно, и в нем сказано: «Присяжные выносит решение в пользу ответчика, больницы «Гейтлейн».

Несколько секунд зал суда молчал, потом миссис Брустер буквально упала на руки мужу. Расти зажмурился, пытаясь примириться с катастрофой. Затем он посмотрел на присяжных. Как же ему сейчас хотелось их поколотить!

– Стороны имеют тридцать дней на подачу ходатайств. Еще раз благодарю вас за труд, леди и джентльмены присяжные заседатели. Вы свободны. Заседание суда окончено.

Он ударил молоточком и покинул зал.

16

Кирк стоял у окна и, уперев руки в бока, смотрел через стекло невидящим взглядом, не произнося ни звука. Дианта сидела в кожаном кресле и не сводила взгляда со своего телефона, как будто дурные вести могли каким-то образом превратиться в добрые.

– Еще двести тысяч долларов псу под хвост, – пробормотал Кирк. – Нам не по карману его карьера адвоката высокого полета.

– Нельзя пускать его в зал суда, – поддержала его Дианта.

– В этой адвокатской фирме ему тоже не место. Есть какие-нибудь предложения?

– Остается только убить его.

– Мне это тоже пришло в голову.

Кирк отвернулся от окна и, подойдя к столу, рухнул в свое вращающееся кресло. Его переполняло отвращение. Взглянув на Дианту, он спросил:

– Когда у него следующий процесс?

– Не знаю, надо посмотреть в ежедневнике. Надеюсь, пройдут долгие годы.

– Если он продолжит проигрывать с такой скоростью, то ни один адвокат стороны ответчиков не предложит ему больше и цента отступного. Ты бы предложила?

– Не знаю, как я поступила бы, Кирк. Честно, не знаю. Здесь уже ничто не поддается контролю.

– Может, и так, но завтра, навещая старика, ты уж изволь создать у него позитивный настрой.

– Он далеко не глупец. Так и быть, Кирк, завтра я его навещу, но учти, это первый и последний раз. Вы сами, ты и Расти, навещайте в тюрьме своего папашу. Нечего взваливать это на меня, так нечестно.

– Я это понимаю.

– Да неужели? – Она встала и молча вышла. Шагая по коридору через крыло Кирка, она ловила на себе взгляды сотрудников. Все уже успели узнать, что Расти провалился с еще одним жюри присяжных. Такие новости всегда распространяются за считаные минуты. В крыле Расти настроение должно было быть вообще похоронным.