Спарринг- партнеры

– Говорю тебе, Мак, с деньгами туго, и становится все труднее. Там все напряженно. И я понимаю. Их дочь умирает. И им придется заботиться о двух девочках-подростках, которые на самом деле никому не нужны. На Герми давят конкуренты. И вместо планирования достойного выхода на пенсию они размышляют о том, что их ждет в предстоящие годы, и им это точно не нравится.

– А вариант жизни с Петтигрю вообще не обсуждался?

Марго закатила глаза и ответила:

– О, я тебя умоляю! Да я, скорее, отправлюсь в приют для бездомных. Эти люди невозможны.

Она положила в рот ломтик картошки, и Мак заметил, что ее глаза снова увлажнились. У бедной девочки нервы были точно на пределе.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Все отлично, Мак. Это так прекрасно – знать, что ты никому не нужна. Когда мама умрет, нам придется покинуть единственный дом, который мы когда-либо знали, и поселиться в чужом. И ты в этом тоже виноват, Мак.

– Да, я знаю, и мы уже это обсуждали.

Марго, глубоко вздохнув, стиснула зубы, вытерла щеку и сказала:

– Да, обсуждали. Извини.

– Не надо извиняться.

– Думаю, ты не сможешь вернуться и спасти нас, я права?

– Не смогу, во всяком случае, сейчас. Я не могу жить в Клэнтоне, не уверен, что это безопасно. Кроме того, Герми наймет всех адвокатов в городе, чтобы держать меня подальше.

– А тебе когда-нибудь нравился Герми?

– Я бы не сказал.

Она лишь надкусила свой гамбургер и положила в рот несколько ломтиков картофеля фри, но больше есть не стала. Отодвинув тарелку к середине стола, Марго осмотрелась и, понизив голос, произнесла:

– Мне нужно тебе кое-что сказать, Мак. Маме нравится бывать у родителей и сидеть там на террасе под вентиляторами. Это ее не так угнетает, как пребывание дома, так что мы часто туда ездим. Я привожу ее, и она с Хелен и Хани часами сидит на крыльце, а время идет. Герми тоже крутится где-нибудь рядом, и за последнюю неделю я дважды слышала, как он упоминал ФБР. Я понятия не имею, в связи с чем.

Мак, с трудом сглотнув, тоже огляделся.

– А с кем он разговаривал?

– Не знаю. Он разговаривал по телефону и не знал, что я дома. Немного странно, да?

– Полагаю, тут есть над чем подумать.

– Я буду держать ухо востро.

Любое упоминание о ФБР беспокоило Мака. Он не выглядел встревоженным, но есть перестал.

Марго взглянула на часы:

– Наверное, мне пора. У меня назначена встреча на час дня.

– А хочешь, я поеду с тобой?

– Ты имеешь в виду, как настоящий папа? Отец и дочь отправились посмотреть университетские городки?

– Типа того.

Она улыбнулась:

– Конечно, пап, для меня это будет честью.

– Тогда машину поведешь ты. Я хочу посмотреть, как ты справишься с движением в большом городе.

– Уж получше тебя.

– Посмотрим.

30

Марго вернулась через семь часов после отъезда из дома, но ей казалось, что она отсутствовала несколько дней. Она не могла вообразить, что простая неспешная поездка в Мемфис и обратно может оказаться такой волнующей и в то же время умиротворяющей. Въехав в округ Форд, она сбавила скорость до пятидесяти миль в час и не обращала внимания на возмущение водителей, двигавшихся позади нее. В городе Марго заехала в закусочную и поискала знакомых, но никого не встре– тила.

Уже несколько месяцев ее жизнь определяло присутствие в доме смертельно больного человека, и тяжкое испытание еще не закончилось. Как же ей не хотелось в этот субботний день сидеть в их мрачном жилище и ждать неизбежного. Семья наконец-то смирилась с тем, что Лизе не поправиться, хотя врачи сделали все возможное и в итоге сдались. Ожидание было жестоким; незнание, когда все это закончится; постоянная потеря веса и смертельная бледность больной; ужас приближения самого близкого человека к могиле; панический страх жизни без матери. Изменения происходили странным образом: только в прошлом месяце Лиза еще сама ездила за рулем; только на прошлой неделе она возилась на кухне и пекла печенье, а вчера еле встала с постели. Вскоре они пошлют за сиделкой, пожилой медсестрой, которая будет заботиться о ней в последние дни. Баннинги уже об этом договорились. Марго и Хелен должны позвонить и сообщить бабушке и дедушке, когда этот момент настанет.

Хелен сидела в гостиной и смотрела фильм. Приглушенным тоном она сказала:

– Мама отдыхает. День был тихий.

Марго, сев на диван рядом с сестрой, спросила:

– Она на меня сердится?

– Нет. У нее был хороший день. Большую часть времени мы провели у Хани, во внутреннем дворике, но это ее утомило.

– Они злятся?

– Сначала злились, но мама их успокоила, велела прекратить, сказала, что ты можешь о себе позаботиться. Как Родс?

– Чудесный, очень красивое место. Милые люди. Но очень маленький.

– Не могу поверить, что в будущем году ты собираешься в колледж.

– Я тоже не могу.

– А можно мне поехать с тобой?