Читаем Спарринг со смертью полностью

— В общем, так, тренер. — Петров сел на стул. — Боссу нужны деньги. Тот маленький толстый мужичонка, который тискал здесь простенькие тренажеры, помнишь?

Быков помнил.

— …Так вот, он и есть мой шеф. До этого тебе об этом было знать не обязательно, а теперь — необходимо. Он хочет, чтобы ты ему лично, завтра, во время его занятий физкультурой, подал в конверте десять тысяч долларов.

— А если я этого не сделаю? — поинтересовался Быков.

— Придется хоронить родных и близких, — тихим голосом сообщил рэкетир.

— Я понял. — Быков скрестил пальцы рук над столом. — Еще что-нибудь?

— До вечера, тренер. — Серега поднялся. — У тебя своя работа, у нас своя.

Быков пораньше поехал домой, поймав на трассе «жигуленок».

Дома он застал Веру в слезах.

— Что случилось? — встревоженно спросил Виктор с порога.

— Звонили твои кредиторы и сказали, чтобы я нашла десять тысяч до завтрашнего вечера, иначе они тебя убьют.

— Я все знаю. Не волнуйся. У меня отложено на черный день именно столько, сколько надо. В конце концов, мы не заплатим ничего лишнего.

Лицо ее стало серьезным:

— Но почему я ничего не знала об этих деньгах?

Быков поцеловал жену.

— Разве тебе не приятно осознавать, что твой суженый готов к любым неожиданностям?

— Наверное, ты лучше разбираешься во всех этих делах, — согласилась она. — Они больше не будут звонить?

— Нет. Я действительно должен и расплачусь.

Быков дождался, когда толстячок закончит упражнения, и подошел к нему с конвертом.

— Здесь не все.

— Мне сказали, что я должен десять тысяч.

— Это проценты, теперь надо отдать долг.

Быкову стало ясно, что по-хорошему не получится.

— Сколько?

— Еще столько же. — Толстячок повернулся и пошел к станку, имитирующему приседания с весом, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Возвращаясь домой, Виктор молил Господа о том, чтобы все были живы и здоровы.

Он уже всерьез стал думать о продаже зала, но вспомнил о Кузине, обосновавшемся в Сочи.

Входя в квартиру, он услышал телефонный звонок:

— Привет, тренер. — Так его приветствовал только Петров. — Ты что же, считать разучился? Десять тысяч с тебя, еще десять с жены и детей.

— Деньги будут.

Услышав ответ мужа, Вера заплакала.

— Завтра вечером я заберу деньги. Мой хозяин несет убытки, надо подпитывать систему, извини.

«Даже „извини“… Почти по-человечески», — подумал Виктор, вешая трубку.

— Сколько им еще нужно? — Глаза жены были полны слез и страха.

— Еще столько же, — признался он, но тут же попытался успокоить ее: — Не волнуйся, я позвоню Кузину, он поможет.

Быков порылся в записной книжке.

— Здорово, Витька. Как жизнь?

— Привет, Игорек. Хреново.

— Что так?

— Подожгли меня зимой. Отремонтировался. Но пришлось залезть в долги.

— Деньги, я так понимаю, ты не в банке брал?

— Нет, у братвы.

— Ну, знаешь…

— Они тренировались в этом зале. Я думал, что ссуда будет беспроцентной.

— Сколько?

— Десять тысяч.

— Не волнуйся, это не проблема. Куда тебе скинуть?

— На счет клуба. — Быков назвал банк и номер счета.

— Послезавтра придут.

— Спасибо, Игорь.

— Нет проблем. Приезжай с женой летом. Отдохнете, в море покупаетесь.

— Приглашение заманчивое, но не обещаю. С этой школой столько забот…

— Ладно, Виктор Михайлович, ориентируйся по обстановке. Не забывай, звони.

Тбилиси

— Ты что здесь делаешь? — Марико подозрительно смотрела на нее.

— Убираю. — Нина вздрогнула, она не слышала, как вошла тетя.

— Зачем?

— Дядя Лео… приказал, — еле слышно произнесла девочка.

— Ну ладно, продолжай… потом подмети в прихожей — там очень грязно. — Тряся тройным подбородком, тетя удалилась на кухню.

Нина не слишком разбиралась в женской красоте, но она видела, насколько непривлекательна ее тетя. Неудивительно, что у дяди Лео были еще две любовницы — соседка и директриса небольшого магазинчика через дорогу. И вот еще и она…

Наводя порядок в прихожей, Нина прислушивалась, как затихли звуки в квартире. Из спальни доносилось бурчание тети — она что-то сердито выговаривала дяде Лео, он не отвечал. Нина слышала, как скрипнула кровать под тяжестью тела, и все стихло.

Она остановилась перед зеркалом с тряпкой в руке. На нее смотрела бледная, тоненькая девочка.

«В этом доме мне никогда не будет хорошо», — подумала Нина, с трудом сдерживая рыдания.

Тряпка выпала из рук. Ей представилось, как дядя в очередной раз властно призывает ее, раскладывает ее, как механическую игрушку, и занимается с ней своей противной, изнурительной любовью. Она зябко поежилась.

«Я не могу здесь больше находиться, — пронеслось в ее голове. — Надо бежать… в любом другом месте мне все равно не будет хуже… Хуже, чем здесь, просто не может быть…» Она вновь посмотрела на свое отражение, и ее губы сомкнулись плотно и решительно. Да, убежать от дяди, от его липких рук… никогда больше их не видеть, попытаться забыть этот кошмар. Уйти и забыть.

— Убираешься? Еще не кончила? — Лео стоял и сонно хлопал глазами. — Какая же ты ленивая… ты все делаешь медленно! — Его глаза постепенно прояснились, он придвинулся к Нине и шлепнул ее ниже спины: — Вот тебе, маленькая негодница! — Он полагал, что шлепок приведет ее в хорошее настроение.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже