Спарта. Миф и реальность

По возвращении спартанской армии из-под Афин Плистоанакта и Клеандрида судили. Эфора Клеандрида, не защищенного царским саном, заочно приговорили к смертной казни. Видимо, эфор не сомневался в судебном решении: не дожидаясь приговора, он бежал далеко на запад, в Южную Италию, где обосновался в Фуриях (Thuc. VI. 104. 2; Polyaen. II. 10; Strab. VI. 1. 14. р. 264). Что касается Плистоанакта, то его приговорили к огромному штрафу (согласно Эфору, штраф составлял 15 талантов – fr. 193 = Schol. ad Aristoph. Nub. 859). Юный царь то ли не захотел, то ли не мог его выплатить и, как утверждает Плутарх, добровольно ушел в изгнание (Per. 22). В качестве места пребывания он выбрал соседнюю Аркадию. Здесь он скрывался на территории священного участка Зевса Ликейского близ горы Ликей (Strab. VIII. 8. 2. p. 388) «из страха перед лакедемонянами», как поясняет Фукидид (Thuc. II. 21. 1; V. 16. 3; Plut. Per. 22–23). В отсутствие Плистоанакта царем был объявлен его малолетний сын Павсаний (Thuc. III. 26. 2).

Странным в этой истории представляется отказ от уплаты штрафа. Царские семьи в Спарте обладали большими богатствами, и трудно представить, чтобы сумма в 15 талантов настолько смутила Плистоанакта, что он предпочел уйти в изгнание. Скорее всего, царя приговорили к двойному наказанию: штрафу и изгнанию[53] – точно так же, как царя Агиса II в 419 г. (Thuc. V. 63; Diod. XII. 78). Заплатил ли он в конце концов штраф, неизвестно. Вероятно, из Спарты Плистоанакт вывез большие средства, которые в дальнейшем использовал для подкупа лиц, способных оказать ему помощь в пересмотре судебного решения.

По свидетельству Фукидида, Плистоанакта амнистировали и разрешили вернуться домой только через 19 лет, в 427/26 г. Своим возвращением он во многом был обязан дельфийским жрецам[54]

. Фукидид рассказал, как действовали жрецы для того, чтобы добиться оправдания Плистоанакта: они постоянно давали спартанским послам, прибывающим в Дельфы, один и тот же совет: «Лакедемоняне должны вернуть с чужбины в свою землю потомка полубога – Зевсова сына. Иначе им придется пахать землю серебряным лемехом» (Thuc. V. 16. 2; Plut. Pyth. or. 19. 403b). Богобоязненные спартанцы вняли рекомендациям Дельф и вернули Плистоанакту царскую власть. Его возвращение на родину было триумфальным и сопровождалось такими пышными церемониями, что о них как явлении редком для Спарты посчитал нужным упомянуть Фукидид. Въезд Плистоанакта в город, по словам Фукидида, сопровождался «плясками, жертвоприношениями и торжественными обрядами, какие были установлены для первых царей при основании Лакедемона» (V. 16. 3).

Фукидид прямо не говорит, каким способом Плистоанакт добился от дельфийских жрецов столь действенной и постоянной помощи. Но он сообщает такие подробности, которые заставляют думать, что царь использовал все средства, включая взятки, чтобы обеспечить себе поддержку Дельф. По словам Фукидида, в Спарте постоянно ходили слухи о «противозаконном возвращении» Плистоанакта из изгнания. Противозаконность, по-видимому, усматривалась в том, что царь использовал запрещенные средства, добиваясь от жрецов регулярного повторения сфабрикованного по его требованию оракула.

Таким образом, возвращение Плистоанакта в Спарту – целиком заслуга дельфийского жречества. Этот уникальный случай еще раз подтверждает наличие особого рода отношений между спартанскими царями и жрецами в Дельфах. Стоит обратить внимание на время возвращения Плистоанакта: уже не первый год шла Пелопоннесская война, и спартанцы, как никогда раньше, нуждались в опытном полководце-царе. Этим, возможно, объясняется то, что они наконец прислушались к рекомендациям уважаемого оракула.

Агис II, царь из династии Еврипонтидов (годы правления – 427/26–399)