Спартак

Кровавым огнем зажглись глаза Катилины при этих словах; страшно сокращались мускулы его свирепого, выразительного лица; по временам он грозно сжимал могучие кулаки и испускал вздохи, очень похожие на рычание дикого зверя.

Когда Арторикс закончил свою речь, Катилина отрывисто ответил: оун акув — Очень соблазнительно твое предложение.., юноша.., но я от тебя не скрою, что мне, римлянину и патрицию.., внушает непобедимое отвращение мысль стать во главе войска рабов.., пусть мужественных.., но все же рабов и бунтовщиков. Во всяком случае.., мысль иметь в своем распоряжении такую могучую армию.., мне, рожденному для великих дел и не имевшему ни разу возможности получить управление провинцией, эта мысль…

— Не воспламенит твоего мозга, не помрачит твоего разума до того чтобы забыть, что ты — римлянин, что ты родился патрицием и что если требуется свергнуть олигархию, властвующую над нами, то следует раздавить ее руками свободных и римским оружием, а не с преступной помощью врагов-рабов.

Так сказал патриций лет за тридцать, благородной осанки, с надменным лицом, который вышел в этот момент из-за угла храма.

— Лентул Сура! — воскликнул пораженный Катилина. — Ты здесь?

— Да. Я пошел за тобой, потому, что этот человек вызвал мое подозрение. Я предсказывал тебе не раз, что судьба предначертала трем Корнелиям властвовать в Риме. Корнелий Цинна и Корнелий Сулла уже правили, ты третий, кого судьба избрала для господства над Римом, и я хочу помешать тебе сегодня сделать ложный шаг, который вместо того, чтобы приблизить тебя к цели, отдалит тебя от нее.

— Значит, ты. Лентул, думаешь, что когда-нибудь мне представится другой и столь же благоприятный случай? Значит, ты думаешь, что нам удастся собрать для осуществления наших планов войско, подобное войску гладиаторов?

— Я думаю, что, прибегнув к помощи гладиаторов, мы навлечем на себя ненависть нашего народа и отвращение всей Италии. Ведь мы сражались бы не за благо римского плебса, не в интересах лишенных наследства, лишенных прав и должников, но исключительно на пользу варваров, врагов римского имени… Когда, благодаря вниманию и поддержке наших друзей, эти варвары станут хозяевами Рима, думаешь ли ты, что они будут связаны какими-либо законами, какой-либо уздой?.. Думаешь ли ты, что они оставят нам власть? Всякий гражданин в их глазах будет врагом, и они вовлекут нас в резню и убийства.

По мере того как Лентул говорил, каждое движение Катилины ясно показывало, что угасает пыл, которым он был охвачен раньше. Когда Сура кончил свою речь, убийца Гратидиана уныло опустил голову на грудь, прошептав с глубоким вздохом:

— Твоя логика режет начисто, как хорошо отточенный испанский клинок.

Арторикс намеревался сказать что-то Лентулу, но последний, сделав повелительный жест, сказал ему:

— А ты вернись к Спартаку и скажи ему, что мы восхищаемся вашим мужеством, но что мы — римляне прежде всего. Все распри утихают на Тибре, когда родине угрожает серьезная опасность. Скажи ему, чтобы он воспользовался благоприятно сложившимися обстоятельствами и повел вас за Альпы, каждого в свою сторону: дальнейшей война в Италии будет для вас роковой. Иди, и да сопутствуют тебе боги.

И с этими словами Лентул Сура, взяв под руку погруженного в глубокие думы Катилину, повел его с собой по направлению к центру города.

Арторикс долго стоял в раздумьи, следя глазами за удалявшимися патрициями. Из этого раздумья его вывел Эндимион, который стал прыгать и лизать ему руки. Мнимый скоморох медленно двинулся по направлению к курии Гермаленской.

Арторикс был погружен в печальные мысли, вызванные в нем словами Суры и не заметил, что за ним уже довольно долго следит Метробий. Последний то шел позади, то забегал вперед и внимательно разглядывал его. Только выйдя на широкую площадь курии Гермаленской, Арторикс заметил мима, которого сразу узнал. Он сильно встревожился, опасаясь, что и Метробий узнал в нем гладиатора Суллы. Поэтому, пораздумав немного, он решил ускорить шаги, надеясь, быстро пробираясь среди толпы, ускользнуть из глаз Метробия.

Судьба, казалось, благоприятствовала Арториксу, так как по соседству, у входной двери одного патрицианского дома толпилась многочисленная группа клиентов со свечами в руках. Это были клиенты сенатора. Они, согласно обычаю, принесли свечи в подарок своему патрону по случаю празднества сатурналий.

Смешавшись с толпой клиентов, Арторикс вошел в дом патриция. Привратнику, который спросил его о цели прихода, он ответил, что явился к хозяину дома с предложением дать представление клиентам, в благодарность за принесенные ими дары.