Спасайся кто может

Когда я увидела это, то подумала, что ни один человек, даже сумасшедший, таких следов оставить не может. Но таким образом я согласилась бы с тем, что это был оборотень. И я тщетно подыскивала аргументы для возражения.

— Я не хотел этого говорить, — оглянувшись на жену, неуверенно сказал Степан, — но может быть, это действительно не оборотень…

Я ждала продолжения. Но Степан не торопился удовлетворить мое нетерпение.

— Так кто же в таком случае это был? — наконец не выдержала я.

— Дьявол, — спокойно бросил Степан и достал из кармана папиросы.

— О господи! — вырвалось у меня.

Жена Степана испуганно перекрестилась.

Разговор заходил в тупик.

Срочно нужно было сменить тему, иначе через несколько минут пришлось бы посылать за попом. А лучше за психиатром. Или за тем и другим одновременно. Потому что нечистая сила — это больше по их части.

— И я не первый, кто с ним повстречался, — с мрачным удовлетворением произнес Степан, резким движением зажег спичку и прикурил папиросу.

Я сделала вид, что слышу об этом впервые.

— Кто-то еще встречался с… ним? — невольно сделала я паузу, не зная, какое слово употребить, но прозвучало это совершенно мистически.

— Думаю, что встречались-то многие, — вновь ухмыльнулся Степан. — Только вот рассказать-то они уже ничего не смогут.

Наверно, он все-таки преувеличивал. По моим данным, за последнее время с «оборотнем» встречалось человека четыре. Это вместе со Степаном. Все же остальное можно было уверенно отнести к области слухов.

Но Степан перечислил мне несколько имен и фамилий, которые я услышала впервые. С его позволения я записала их в блокнот и стала прощаться.

День подходил к концу, а ночевать в семье Степана мне не хотелось, да у них и негде было. Сделав несколько снимков, я отправилась на автобусную остановку.

Глава 2 Тридевятое царство

Мне было о чем подумать по дороге в гостиницу. Вновь и вновь перечитывала я список пострадавших и жалела о том, что не расспросила о них поподробнее и теперь не имела возможности хоть как-то классифицировать этих людей. А по тому, кого выбирает себе в жертву преступник, можно немало узнать о нем самом.

Сама собой напрашивалась версия о появлении в пригородах Уфы опасного маньяка, но именно вследствие ее очевидности я не хотела зацикливаться на ней.

Очевидное — не всегда вероятное, особенно в нашей профессии. Иногда преступник сознательно создает искаженную картину преступления, чтобы запутать следствие. К тому же Гром до сегодняшнего дня никогда не интересовался маньяками.

Хотя разгуливать по лесу в голом виде, с моей точки зрения, может только сумасшедший. А нападать без всякого повода на людей — тем более.

Добравшись до гостиницы, я решила отложить все дела до утра, а на сон грядущий включила телевизор. И надо же случиться такому совпадению — нарвалась на фильм про оборотней.

В другое время я в ту же минуту переключилась бы на другую программу, но теперь досмотрела фильм до конца, решив на всякий случай пополнить свои скудные сведения об этих милых созданиях.

Но то ли авторы фильма сами не сильно разбирались в этом деле, то ли надо было смотреть фильм с самого начала, но в результате я окончательно запуталась и совершенно перестала понимать, кто же такие оборотни.

Одно хорошо. Телекошмары не помешали мне заснуть и не отразились на моих сновидениях. Поэтому я неплохо выспалась и с утра ощущала себя способной на любые подвиги.

Положив в сумку бутылку кумыса и пару бутербродов, я поехала по адресам остальных пострадавших, преимущественно тех, которые до сих пор проживали поблизости от леса.

Степан подробно описал мне место происшествия и даже нарисовал что-то наподобие карты, и в ожидании автобуса я воспользовалась тем, что внимательно изучила ее.

После этого я перечитала список пострадавших. Первой в нем значилась женщина, от которой я надеялась узнать что-то более здравомыслящее.

Я уверена, что, вопреки традиционным представлениям, женщины менее мужчин склонны к суевериям.

Я так глубоко погрузилась в размышления, что чуть было не пропустила свой автобус.

Всю дорогу я не отрывала глаз от окошка. Выйдя из автобуса на конечной остановке, я оказалась словно в другом мире.

Я не имею в виду ничего потустороннего. Просто лес из окна автобуса и в непосредственной близости — это две большие разницы, как говорят в Одессе. А лес под Уфой — это вам не пригородные посадки, а самый что ни на есть настоящий дремучий заповедник.

Для тех, кто не силен в географии, добавлю, что находится он на территории хотя и Южного, но Урала и способен напомнить человеку о хозяйке Медной горы и прочих «огневушках-поскакушках».

Я настолько прониклась этой атмосферой, что даже сильно подвыпивший мужичок, которого я повстречала на остановке, чем-то напомнил мне Данилу-мастера.

Вероятно, я тоже ему с пьяных глаз кого-то напомнила, во всяком случае, он шарахнулся от меня, как от привидения, когда я попыталась узнать, где мне найти названную Степаном Марину.

Скоро я поняла, что напугала его не столько я сама, сколько мой вопрос.