Читаем Спасение челюскинцев полностью

Спасение челюскинцев

Александр Старостин , Александр Степанович Старостин

— Может быть, все еще и обойдется, — попробовал успокоить своего молодого друга Молоков.

— Нет, не обойдется. Придется писать всякие объяснения, рапорта…

И тут 14 апреля пришла правительственная «Молния». В ней сообщалось, что в нашей стране устанавливается высшая степень отличия, связанная с проявлением геройского подвига, — звание Героя Советского Союза, и что правительство входит в ходатайство во ВЦИК о присвоении этого звания семи летчикам, принимавшим участие в спасении челюскинцев. Указ о присвоении звания Героя был опубликован 16 апреля. Первыми героями стали товарищи Ляпидевский А. В., Леваневский С. А., Молоков В. С., Каманин Н. П., Слепнев М. Т., Водопьянов М. В., Доронин И. В.

Ордена Ленина получили бортмеханики, в том числе и два американских механика, которые работали ударно и рисковали своей жизнью.

Все челюскинцы получили ордена Красной Звезды.

А потом была дорога цветов. Корабль, на котором плыли челюскинцы и всех, кто участвовал в их спасении, забрасывали с самолетов цветами.

Специальный поезд, в котором ехали через всю страну челюскинцы, останавливался почти на каждой станции, и на каждой станции их встречали, приветствовали и преподносили подарки. Им дарили торты, в виде кораблей, заводов и самолетов, и цветы. Конечно, съесть такое количество сладкого было невозможно, и челюскинцы дарили эти торты пионерам на следующих станциях. А от Владивостока до Москвы сто шестьдесят остановок! И на каждой остановке выступали, делились своими воспоминаниями.

А на одной станции к Водопьянову подошел крепкий загорелый старик и сказал:

— Я тебе, товарищ Водопьянов, как бывший партизан, дарю двух поросят.

И подарил ему двух живых поросят. И наверное впервые за всю челюскинскую эпопею Водопьянов растерялся.

А впереди всех ждала Москва.

Весь мир восхищался стойкостью челюскинцев и героизмом наших летчиков.

А мы закончим наш рассказ письмом одного датского матроса. Это письмо было прислано челюскинцам и потом опубликовано в газетах:

«…датский пароход «Татьяна» потерпел крушение у берегов Аляски. Команда спаслась на маленьком островке. Дело было зимой. С судна мы не успели захватить с собой ни припасов, ни одежды, ни палаток. Восемь суток мы прожили в нестерпимых условиях. Мы мерзли, голодали и, так как не могли связаться с внешним миром, мы приготовились к смерти. На девятые сутки, когда уже самые сильные начали поддаваться унынию, когда голод и лишения подточили силы самых выносливых, нас нашел сторожевой канадский крейсер. На крейсере нам отвели неудобное помещение. Никто не подумал дать нам одеяла, чтобы прикрыться, или чистое белье. За девять суток мокрая одежда одеревенела настолько, что нельзя было двинуть ни рукой, ни ногой. Никто не сказал нам теплых слов.

Нас высадили на острове Виктория, да и там вместо того, чтобы обогреть нас, дать отдых, нас посадили в помещение с решетками. Семь дней мы сидели в той же одежде, в какой спаслись. Мы дошли до крайности. Написали плакат и вывесили его из окна: «Здесь живут потерпевшие кораблекрушение датские моряки. Помогите им!». Нас заставили снять плакат. Тогда мы сломали решетки и хотели бежать. Нас задержали и под конвоем отправили на родину. И первое, что мы услышали, ступив ногой на землю родины, был голос полицейского, предлагавшего нам уплатить штраф за взлом решетки.

И вот так же, как наше судно, погиб «Челюскин». Люди остались на льдине. На помощь и на спасение были брошены лучшие силы. Всех спасли. И страна их встречает, как героев, с любовью и восхищением. Гулом приветствий встречает их родина, как самых лучших своих сынов. Можно завидовать стране, имеющей таких героев, и можно завидовать героям, имеющим такую родину».