Спасенные

Наша связь с собаками имеет значение еще и вот почему. Общаясь с защитниками животных, вы наверняка услышите от них знаменитое высказывание Ганди: «Величие народа и уровень его нравственного развития определяется его отношением к животным». Иными словами, чтобы поднять на новую ступень все общество, необходимо сначала поддержать самую низшую его часть. Если вы относитесь с любовью и добротой к тем, кто не может постоять за себя, то задаете тон сострадания и доброты для всего общества в целом.

Мне и сегодня кажется, что очень хорошо эту мысль выразила Донна Рейнолдс, одна из основательниц ОТветственного за Питбулей ОбщестВа ЕДиномышленников («Отповедь») Залива Сан-Франциско[1], которое непосредственно занималось собаками Вика:

— Вик продемонстрировал то, что есть в нас самого плохого, нашу кровожадность, а эта история (спасение собак) продемонстрировала самое лучшее. Мне кажется, никто из нас не верил в то, что такое возможно, ни правительство, ни спасатели, ни все участники этой истории. Обычно нам кажется, что все в нашей жизни предсказуемо, и как же здорово, что жизнь порой удивляет нас, что нам удается сделать то, о чем приходилось только мечтать. Мы сделали шаг вперед. Всего лишь маленький шаг, но он сделан, и я счастлива, что была вместе с вами.

А я счастлив оттого, что стал свидетелем всей этой истории и смог о ней рассказать.

Часть 1

Спасение

25 апреля — 28 августа 2007 г.

1

На поляне сидит коричневая собака. На ней ошейник. К ошейнику, шириной сантиметров шесть, пристегнута толстая цепь, другим концом соединенная с автомобильной осью, врытой в землю. Собака беспрестанно бегает, ось вращается, чтобы гремящая цепь не перехлестнулась.

Собака почти все время бегает, протоптав круг в колючей траве и песке вокруг оси. Она бегает потому, что больше заняться нечем. Порой вблизи промелькнет белка, кролик или змея, и тогда собака с лаем кидается за ними. Иногда она прыгает за стрекозами или бабочками, которые проносятся над головой.

Она машет хвостом, пытаясь отогнать москитов, зарывается носом в шерсть, клацая зубами и пытаясь поймать севших на нее кровососов. Если повезет выкопать из земли камень, то можно скакать вокруг него. Обычно же вокруг нее лишь трава, насекомые да палящее солнце в небе.

Она не одинока. По всей поляне привязаны собаки. Они видят друг друга, слышат лай, скулеж и вой других собак, но не могут дотянуться до них. Они не могут бегать, они не могут играть, они ничего не могут. Они могут подойти поближе к соседям, подойти почти нос к носу, но дотронуться друг до друга не могут. Так сделано специально, чтобы собаки озлобились. С некоторыми так и произошло, но большинство лишь сделало несчастными.

На поляне привязаны матери, отцы, дети, однопометники. Семьи нетрудно выделить. Вот группа песочно-желтых собак, некоторые из которых с розовыми носами и черными мордами. А вот коричневые псы, небольшие черные собаки, несколько белых, несколько черно-белых. Немного собак других окрасов и наружности вкраплены между ними.

На поляне одни питбули, и у многих характерный для этих собак вид: коренастое туловище, плечи расположены выше бедер, широкая мускулистая грудь, которая зрительно уменьшает бедра так, что кажется, будто задняя часть туловища врастет в переднюю. У них толстые шеи и прямоугольные головы. Среди собак встречаются очень крупные, до 70 фунтов, но есть и поменьше, достигающие примерно 25 фунтов. Те, кто помельче, это стаффордширские бультерьеры, близкие родственники американских питбультерьеров.

У коричневой собаки доброе выражение морды, заискивающий взгляд и очень выразительный лоб, который прорезают глубокие складки и морщины, когда, она пугается, или нервничает, или мучительно раздумывает, нужно ли ей делать и то и другое одновременно. Некупированные уши свисают вниз, но одно загнуто не так, как другое, и свисает ниже, благодаря чему кажется, что собака постоянно озабочена поиском ответа на какой-то вопрос.

Чтобы не было так жарко, в больших кадках стоит вода, порой немного грязная, но пригодная для питья. Раз в день приходит, человек, чтобы, наполнить миски едой. Обычно раз в день. Иногда, впрочем, проходит два-три дня, прежде чем шум его внедорожника нарушит монотонное течение дня. Когда он выходит из машины и направляется к поляне, собаки рвутся с цепей, лают и машут хвостами, как будто рады видеть его. Однако стоит ему подойти поближе, они поджимают хвосты и стараются держаться подальше. Лишь когда он удаляется, собаки бросаются к своим мискам с едой.

Собакам видно только то, что происходит на поляне, но они не одиноки. За деревьями лежит другая поляна, где живут на цепях еще около пятнадцати собак, а на опушке леса оборудованы клетки для собак, отдельно стоящие загоны и четыре сарая. Все строения не большие и выкрашены в черный цвет, включая окна. Одну из построек, высотой с двухэтажный дом, владельцы и работающие здесь зовут «черной дырой».

❖