Спаси меня!

Через минуту все стихло. Карлос выпрямился, достал телефон и включил фонарик. Его догадка подтвердилась. Пространство, которое выхватил луч фонаря, было заполнено сиденьями. Только это были не кресла, как он подумал сначала, а широкие диваны. Карлос пожал плечами: причуды богатых не знают границ. Потом вспомнил, как Мадлен восхищалась южно-корейскими элитными кинотеатрами для влюбленных. В маленьких залах кресла с высокими спинками располагались парами на больших расстояниях друг от друга, создавая романтичную атмосферу.

Между рядами диванов находился проход, где сейчас и стоял Карлос. Подсвечивая себе, он начал спускаться. Ряды уходили и вправо, и влево. Казалось, что они бесконечны, но Карлос понимал, что это иллюзия: он видел только тот пятачок, который освещал фонарь. Он повел телефоном в сторону, одновременно делая шаг, и совершенно забыл, что еще не управляет своим телом так хорошо, как до аварии.

Нога подвернулась. Потеряв равновесие, Карлос упал на колени. От резкого движения телефон выскользнул из руки и покатился вниз. Карлос едва успел схватиться пальцами за крайнюю спинку. Он с трудом выпрямился и сел на диван. Тело неожиданно ухнуло вниз. Мягкая поверхность сиденья прогнулась и приняла в себя уставшего мужчину. Карлос обессилено закрыл глаза, но тут же распахнул их.

Трость лежала на полу. Фонарь телефона теперь был направлен вверх, и Карлос видел, что пологий спуск закончился. Далее вниз бежала цепочка ступенек и терялась во тьме.

«Кажется, больше похоже на амфитеатр, – размышлял он. – Интересно, каковы его размеры?»

Карлос хотел спуститься вниз за телефоном, но не представлял, как это сделать. Он посидел, восстанавливая дыхание, и наклонился за тростью, но в темноте не нашел ее. Тогда он, кряхтя, опустился на колени (все равно никто не видит) и на четвереньках пополз к краю первой ступеньки. Задел трость, и она с тихим грохотом улетела вниз.

– Ну вот, приехали! Говорила мне мама, не лезь в чужие дела, – бубнил Карлос, нащупывая ногами ступеньки и потихоньку спускаясь вниз.

Вот он добрался до телефона и навел его луч на то место, где по его предположению, должна была находиться сцена. Посмотрел и похолодел от ужаса. Луч фонаря дрогнул и опустился. Карлос чувствовал, как мгновенно вспотел. Капля пота от виска покатилась по щеке. Рубашка под мышками стала влажной. Он прислушался, но вокруг по-прежнему было тихо. Сюда не доносилось ни шороха. Тишина звенела и пугала. Казалось, в каждом темном углу притаилась опасность.

Он осторожно поднял телефон и снова направил его на сцену. Прямо напротив него виднелся силуэт человека, мужчины. Он что-то держал в руке.

– Кто здесь? – тихо спросил Карлос, но ему не ответили. – Простите, я случайно попал в ваш зал. Это кинотеатр?

Ответа снова не было, но человек не исчезал. Он по-прежнему стоял напротив, а его лицо пряталось в тени. Карлос рискнул и спустился еще на две ступеньки ниже.

Посмотрел и вздохнул облегченно. Зеркало. Напротив него стояло огромное зеркало, а силуэт человека, который он видел, – он сам.

Карлос так увлекся исследованием и переживаниями, что лишь в последнюю минуту услышал под дверью голоса. Он проворно, как мог, забрался под сиденье и затих. «Вот позор! Застанут здесь, как выкручиваться буду?» Голоса приближались. Карлос выключил фонарик и в последнюю минуту вспомнил: трость. Она опо-прежнему лежала на ступеньке. Если ее обнаружат, сразу поймут, что он был здесь. Карлосу совсем не хотелось афишировать свое неуемное любопытство.

Дверь открылась. Свет из коридора образовал пятно у самого входа, но оно не достигало Карлоса. Пока он был в безопасности. Он услышал голоса друзей, но в театр никто не зашел. Дверь закрылась.

Карлос выдохнул. Он на мгновение включил свет, посмотрел вверх и сразу обнаружил трость почти рядом собой. Тогда он на четвереньках осторожно выполз из-за кресла, схватил трость за набалдашник, подтянул ее к себе и нырнул назад.

Вовремя. Дверь снова открылась. Теперь вошел только Алехандро вместе с другим работником, видимо, отослав Хулио и Соню на его поиски в другое место. Алехандро, чертыхаясь, двигался вдоль стены, постоянно натыкаясь на препятствия. Карлос его не видел, но хорошо слышал, какими эпитетами награждает его хозяин бара.

Наконец тот нашел выключатель, и в зале вспыхнул яркий свет. Карлос невольно зажмурил глаза. Когда он потихоньку их открыл, он понял, что устройство этого зала больше походит на цирк. От круглой арены амфитеатром расходились ряды кабинок, в которых стояли диваны, покрытые лиловым и жемчужно-серым бархатом. К каждому уютному сиденью был прислонен сервировочный столик. Между диванами вниз спускались узкие проходы, так что создавалось иллюзорное впечатление уединенности.

Карлос недоуменно смотрел на это великолепие, наконец сообразив, что диваны предназначены для парочек, которые пришли насладиться зрелищем. «Почему диваны? В креслах же удобнее», – невольно появилась мысль.