Спаси меня

– Теперь, когда мы все прояснили, я бы не отказалась от чашки чаю.

После чая они, вероятно, уснули: Уилла разбудил стук в дверь. Слава богу, не в дверь спальни, а в квартиру. Марго испуганно высунула голову из-под одеяла.

– Уже почти! Секунду! – крикнул Уилл, натягивая джинсы.

– Час назад я кричала то же самое, – подтрунила над ним Марго.

Ее кудри торчали в разные стороны, а помятое со сна лицо все равно выглядело прекрасным.

Уилл поспешил в прихожую. В замке уже поворачивался ключ. Распахнув дверь, он увидел на пороге Мэри с Флорой.

– Наконец-то, – возмутилась мать, глядя куда-то ему за спину. – А Марго еще здесь? Я не видела, чтобы она уходила.

Уилл решил не сообщать Мэри, где в данный момент находится Марго.

– Я, наверное, отключил телефон. Извини, что повесил на тебя Флору. Забрать ее?

– Мне не трудно, я люблю за ней присматривать, – сказала Мэри, протянув ему поводок.

Флора переступила через порог, села на босую ногу Уилла и приветственно подняла лапу.

– Что бы она тебе ни рассказывала, она уже поела и погуляла. Я бы посидела с ней еще, но мне пора на встречу с Венди и Кейт. В новом итальянском ресторане в Ист-Финчли.

– Кто такие Венди и Кейт?

Мама почему-то считает, что он должен знать всех подруг, которых она завела за двадцать лет его отсутствия, плюс подружек Сейдж и клиентов. «Так, спокойно», – остановил он себя, чувствуя, что начинает раздражаться, и сделал глубокий вдох.

– Извини, я не помню, чтобы ты о них упоминала.

– Как не упоминала? – стояла на своем Мэри. – У Венди – рыжий сеттер по кличке Ориэл, а у Кейт – два цвергшнауцера, Сонни и Шер.

Кроме того, Мэри, как и Марго, была уверена, что Уилл знает всех собак, проживающих в радиусе трех миль.

– Не помню, – покачал головой он.

– Я ходила с ними в школу!

– Ты ходила в школу с цвергшнауцерами Сонни и Шер? Ого!

Мэри стукнула его по руке.

– Ты прекрасно меня понял. Я ходила в школу с Кейт и Венди, а теперь мы возобновили общение. Кого только не встретишь, гуляя с собакой.

– Ну, приятного вечера. Ты собираешься пить? Если хочешь, могу за тобой приехать.

Мэри поддернула сумку.

– Ян тоже предлагал, но я обойдусь. Сто второй автобус ходит от двери до двери, или вызову такси. Сейдж скачала мне «Убер». Не суетись. Мне шестьдесят два года, я не маленькая. Передавай привет Марго.

Мэри затопала вниз по лестнице. Флора сидела на пороге, с несчастным видом уставившись на Уилла: может, покормишь?

– Не надо на меня так смотреть. Ты можешь три недели жить на внутренних запасах, – сказал Уилл, отстегивая поводок. – Стой! Черт!

Флора пронеслась по коридору, влетела в спальню и с разбегу запрыгнула под одеяло. Марго взвизгнула. Флора появилась с другой стороны одеяла, положила голову на подушку и толкнула Марго лапой. Все ее поведение указывало на то, что постель Уилла вовсе не является для нее запретной территорией. Ни в коей мере.

Неудивительно, что Марго со страдающим выражением уставилась в угол комнаты, где скучала собачья лежанка – новая, с иголочки, точно ее сегодня доставили из магазина.

– Я бы спросила, почему постель Флоры выглядит совсем новой, но, по-моему, уже знаю ответ.

35

Марго

Марго с Уиллом знали друг друга уже шесть месяцев. Уилл видел ее разной. Не только в канун Нового года, одетую в мерцающее серебристое платье, не только раскрасневшуюся от прогулки в Хит по хрустящим осенним листьям. Он видел ее в прогулочном анораке, когда пришлось убирать за Флорой, маявшейся расстройством желудка, пользуясь пачкой салфеток, гигиеническими пакетами и средством для дезинфекции.

Это был стремительный разгон от нуля до шестидесяти километров в час. Нет, от нуля до тысячи. Они пропустили всю рутину: свидания, сомнения, и продолжали нестись вперед не разбирая дороги. Большую часть времени они проводили на кровати в квартире Марго. Ее матрас был удобнее, и они могли нежиться в постели, не опасаясь появления кого-нибудь из многочисленного семейства Блумов. Возмущенную Флору отправляли в гостиную.

Прошло две недели после судьбоносного воскресенья, и они не провели врозь ни одной ночи, не считая случая, когда Марго нужно было вставать ни свет ни заря, чтобы поехать по работе на фабрику в Боремвуде.

Тринадцать ночей Уилл обцеловывал ее с головы до ног, подчинял, заставлял открываться, доводил до исступления. И по утрам тоже, хотя начинать приходилось очень рано, чтобы получить оргазм до первой прогулки Флоры.

Уилл в отношениях, или как это, черт возьми, называть, стал для Марго настоящим откровением. Она и раньше знала его добрым и заботливым, но теперь, когда они сблизились, вся его нерешительность и отчужденность бесследно исчезли.