Спаси меня (СИ)

Майское солнце весь день жутко припекало и теперь из-за этого у меня сильно болела голова, а голодный желудок постоянно схватывало спазмами, доставляя ещё больше дискомфорта. Что же делать? Я упала на деревянную лавочку и закрыла глаза, лихорадочно соображая, как же следует поступить дальше. С заходом солнца стало неожиданно очень прохладно, тонкая ткань рубашки легко пропускала холод, совершенно не согревая тело. Я обняла себя за плечи в надежде таким образом хоть немного согреться. В совокупности с голодным желудком, это все жутко отвлекало и ни капли не способствовало мозговой активности. Я до головокружения мечтала съесть чего-то горячего, укрыться мягким пледом и уснуть, а проснуться уже в другом месте, где я буду в полной безопасности. Почему так нельзя?

Кажется, я все же немного задремала, очнулась тогда, когда почувствовала слабое прикосновение к моей руке. От неожиданности я резко подскочила и, быстро потерев окутанные пеленой былого сновидения глаза, уставилась на пожилого мужчину с седой рябью в волосах и ясным взглядом выцветавших глаз. Он что-то тихо проговорил на турецком, а я в ответ покачала головой. Ничего не понимаю, но его голос действует на моё сознание как-то успокаивающе. Похоже инстинкт самосохранения все ещё спит.

— Вам нужна помощь? — Минуту погодя произносит на ломаном английском.

— Ох, вы говорите по-английски? Какое облегчение, — выдаю и слабо улыбаюсь, — я туристка, заблудилась и потеряла сумку с телефоном, документами, деньгами, — чувствую на лице жар от стыда за свое вранье, — вы не могли бы дать телефон позвонить?

— Немного говорю, моя дочка преподаёт этот язык в школе у нас на районе, — мужчина смотрит очень внимательно, словно в душу заглядывает и видит там всю правду, — я так и подумал, на местную, конечно, ты совсем не похожа, — лукаво улыбается, — вот возьми, — лезет в карман и протягивает старый, кнопочный телефон.

— Большое спасибо!

Надежда умирает последней, правда же? Набираю выученный когда-то наизусть номер моей единственной подруги, кусаю губы в ожидании спасательных гудков, но вместо них в трубке снова автоматический голос. Черт!

— Всё в порядке? — Снова обращается мужчина, когда я с грустью возвращаю обратно телефон, — может все-таки нужна помощь? Ты в каком месте остановилась? Может отвезти тебя?

— Эм, нет, спасибо, — отмахиваюсь рукой, — я сегодня выселилась из отеля, — продолжаю свою мерзкую ложь, — должна была улететь, но решила напоследок прогуляться, а теперь вот осталась без всего, — устало пожимаю плечами, — наверное надо добраться до посольства, — нехотя выдаю первое, что пришло на ум, — не подскажите, где его найти?

Несколько минут он мрачно смотрит мне в лицо, а я в ожидании ответа, наверное, успела прирасти к брусчатке возле лавочки. Нервно перебираю пальцами рук, может я зря столько всего наврала? Вдруг стоило поделиться, рассказать правду?

— Сейчас ведь нет смысла туда ехать, — поджимает тонкие губы, — ты можешь переночевать у нас с дочерью, а завтра наступит новый день и решение найдётся само собой, что думаешь? Горячий чай пойдёт тебе на пользу, послушай старого дядю Насуха.

Есть ли у меня выбор? Идти куда-то с незнакомцем, пусть и внушающем некое доверие, кажется абсолютным сумасшествием, но оставаться одной ночью посреди незнакомого города настоящее самоубийство. Со своей проклятой внешностью, я слишком сильно выделяюсь в этом городе, особенно в ночное время суток, когда туристы давно сидят в своих номерах или кафешках, наверняка в итоге стану приманкой для каких-нибудь негодяев.

— Да, вы правы, спасибо за помощь, — сглатываю вязкое в горле напряжение, — только я не смогу заплатить, — развожу руками, показывая себя, — у меня ничего не осталось, если позже, когда…

— Это лишнее, — перебивает, по-доброму улыбаясь, — твоя искренняя улыбка и общение, станет для нас лучшей платой, — он по-отечески похлопал меня по плечу, — давай, идём, дочка, вон мой грузовичок, ты пока иди к нему, а я пойду заберу свою тележку.

Я кивнула, прошла в сторону старенького, потрепанного временем грузовика, потом проследила любопытным взглядом за мужчиной. Он торговал уличной едой, вроде у них это называется пловом, вкусно приготовленный рис я и сама любила, а сейчас, скорее всего, съела бы всю его тележку, настолько голодной я себя чувствовала. Но по мере приближения, я заметила, что еды внутри тележки нет, видимо мужчина сумел все продать. Я испытала разочарование, очень уж хотелось запихнуть в рот хотя бы одну маленькую ложку вкусного риса. Но да ладно.

— Дочка, запрыгивай внутрь, чего стоишь и мерзнешь, — кивает на дверцу пассажирского сидения.

— Спасибо, — забираюсь на свое место и когда мой новый знакомый усаживается рядом, проговариваю, — меня зовут Настя, я из России, — для чего-то добавила про страну.