Спаси меня! (СИ)

Однажды она оттачивала танцевальные па вальса с Костиком, игривым молодым человеком, делавшим комплименты всем девушкам в студии. Он держал руку на талии Алины и во время танца прижал ее более крепко, чем требовалось. Она вдруг ощутила такой прилив эмоций, что испугалась. Скинув руки партнера, Алина убежала в подсобку и пять минут справлялась с нахлынувшими чувствами.

– Этот поросенок что-то тебе неприятное сделал? – спросила Виктория Алексеевна, которая пришла вслед за ней. – Не обращай внимания. Он ловелас. Будет говорить комплименты, подмигивать, но до открытого приставания не дойдет.

– Нет. Костик тут ни при чем. Дело во мне. Я не ожидала, что так испугаюсь тесного контакта с мужчиной.

– Досталось тебе, видимо, в жизни немало, раз так мужиков боишься, – посочувствовала ей хозяйка зала. Она наклонилась, уже приготовилась обнять, но потом остановилась и лишь потрепала по плечу. – Борись со страхами. Нахалам надо научиться давать отпор. Иначе всю жизнь проживешь бессловесной самкой, емкостью для размножения.

– Я борюсь. Во всяком случае стараюсь. Это временно, сейчас пройдет.

Алина посидела еще пять минут, справилась с дрожью в руках и вышла в зал. Растерянный Костик так и стоял посередине, не понимая, чем вызвана реакция партнерши.

– Все нормально, – успокоила его Алина, - это мои тараканы в голове вдруг напомнили о себе. Давай танцевать.

Костик несмело положил руку ей на талию и мягко повел в танце. Он был настолько хорош, что Алина закрыла глаза и на секунду отключилась от реальности.

– Что этому мужику надо? – услышала она бормотание Костика и открыла глаза, перевела взгляд и остолбенела: сквозь стекло витринного окна на нее смотрел муж.

Алина закричала. Костик вздрогнул и отпустил ее талию. Она испуганно огляделась. Зажала рот руками и побежала опять в подсобное помещение. Что было дальше, ей рассказала Виктория Алексеевна.

– Костик, напуганный твоей реакцией, не растерялся. Он выскочил на улицу, но этот мужик сбежал. Кто это был?

– Мой муж, – тихо ответила Алина, – я с ним развожусь, и через неделю суд.

– О, как! И что ему сейчас от тебя надо?

– Он очень мстительный человек. так просто меня не отпустит. Я удивлялась, что три недели было затишье. Расслабилась, дура. Танцам начала учиться.

– А когда суд?

– Через пять дней.

– Вы уже договорились, с кем останутся дети?

– Нет. Это меня и волнует. Я не знаю, что он выкинет еще. Но девочками всегда занималась я. Работа теперь у меня есть, пусть непрофессиональная, но все же работа, которая приносит доход. Нет достатка, как раньше, но и не бедствуем. Не может же суд оставить детей отцу, который всегда в командировках?

– Ну, не знаю. Но ты держись. Если надо, я выступлю свидетелем в твою пользу.

– Спасибо большое, Виктория Алексеевна. Но, кажется, при бракоразводном процессе свидетели не нужны.

Эти пять дней стали постоянной болью для Алины. Она перестала спать: неизвестность мучила ее ночами, а когда забывалась тревожным сном, снились кошмары. Мало того, что Виктор так и не дал согласие на то, чтобы дети остались с ней, он еще все время находился позади нее. Она вела Настеньку в школу, он следовал за ними. Она гуляла с Катей, он маячил за забором на глазах у дочери. Бедная малышка, не разбирающаяся в играх взрослых, бежала к любимому папочке, а тот радовал ее подарками.

Он звонил по телефону, встречал у подъезда, караулил под дверью съемной квартиры. Алина шла на работу, он стоял у окна и наблюдал за танцорами. Он не ругался, не требовал, чтобы она вернулась домой. Он напоминал сталкера, который методично, по плану, преследует свою жертву, но держится на расстоянии. Она даже в полицию пожаловаться не могла: нарушения закона нет.

На третий день Виктория Алексеевна вышла на улицу и пригрозила ему полицией. Он усмехнулся и ответил:

– Я хочу поговорить со своей женой. Что на это полиция мне сделает? Я простой прохожий, остановился перед студией полюбоваться танцами. Если не хотите внимания, повесьте жалюзи.

На такой дерзкий выпад хореограф не нашла что сказать и оставила его в покое, так как формально он прав.

– Да, сложный человек твой муж. А внешне выглядит так презентабельно. Симпатичный человек.

– Вот я и повелась на его престижную работу и хорошие манеры. А оказалось… – Алина махнула в отчаянье рукой. – Ничего, два дня осталось. Как-нибудь продержусь.

После работы она возвращалась перебежками от дома к дому. Вспомнила то противное ощущение загнанного зверя.

Вот опять. Прислушалась. Сзади шаги. Алина испуганно оглянулась и, как настоящий шпион, забежала в маленький магазинчик. Постояла у двери, разглядывая улицу. Никого. Вздохнула, повернулась к прилавку и поймала недоуменный взгляд продавщицы. Купила у нее хлеб и молоко, хотя не нуждалась: днем уже ходила в магазин, и повернулась к выходу. Муж стоял прямо перед дверью и серьезно смотрел на нее.