Спаси нас

Сирил оторвал взгляд от Руби и поправил свои волосы. Потом – как будто ему в голову пришла идея – он ткнул кулаком в плечо сначала Рэна, а потом Кеша. Последний попытался увернуться и чуть не упал со скамьи, это выглядело так забавно, что мы с Джеймсом рассмеялись.

– Тебе пора возвращаться в школу, – обратился к Сирилу Джеймс.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Сирил кивнул:

– Ты прав.

Было уже больше трех часов ночи, когда я позвонил водителю, чтобы он забрал нас из Иствью. Сперва мы отвезли Рэна, Джеймса и Руби в Гормси, а затем Сирила домой. Он вышел, но прежде чем закрыть дверцу, наклонился и посмотрел в салон машины. Он переводил взгляд с меня на Кеша.

– Я… – начал он и откашлялся. – Спасибо за этот вечер, ребята.

– Обращайся, – ответил Кеш.

– В следующий раз напивайся с нами, а не с Джеймсом МакКормаком, – сказал я и тут же получил пинка от Кеша.

– Понял, – пробормотал Сирил и отвернулся. Я закрыл дверцу автомобиля и постучал по перегородке Руперту.

– Куда, сэр? – спросил тот.

– К Кешаву, пожалуйста, – ответил я.

Машина тронулась. Я устало откинул голову на спинку сиденья.

– Больно пинаешься, – заметил я, потирая голень.

– Ты своим замечанием испортил такой трогательный момент. – Его взгляд упал на мою ногу. – Но я не хотел бить так сильно, извини.

– Ну а я пытался разрядить обстановку. Вечер был тяжеловат, на мой вкус.

Кешав только буркнул, сидя напротив меня. Его не тошнит ехать задом наперед – в отличие от меня. Он может даже читать в машине, что для меня немыслимо. Стоит мне только взять в руки книгу – и придется высовываться из окна и блевать.

Раньше Кеш подшучивал над тем, что мне становится дурно в машине, и начал проводить эксперименты, чтобы выяснить, что именно вызывает тошноту. С тех пор я знаю, что в машине без проблем могу целоваться, но уж точно не играть в телефон.

К счастью, мое тело безошибочно расставляет приоритеты.

– Не смотри на меня так, – неожиданно сказал Кеш. Голос его звучит ниже, чем обычно: он переводит взгляд с моих глаз на губы, но затем резко одергивает себя.

– И как же я на тебя смотрю? – спросил я.

Перемена настроения произошла так внезапно, что у меня закружилась голова.

– Так, будто думаешь о прошлом, – ответил он немного погодя.

Я тяжело сглотнул:

– А мне разве нельзя?

Кеш издал звук, который мог быть чем-то вроде смеха, но звучал отчаянно.

– Нет.

– Нет? Почему?

Он снова посмотрела на меня.

– Потому что нечего цепляться за воспоминания, если можно испытать что-то новое.

От его слов я потерял дар речи. Потребовалось время, чтобы я снова смог говорить.

– Кеш…

– Я рассказал все маме, – перебил он меня.

Сердце начинает бешено стучать. Я вижу только Кеша, все остальное уходит на второй план.

– Что?

– Я рассказал ей, что бисексуален и меня привлекают и женщины, и мужчины.

Мысли роились в голове. Я не знал, что сказать. Я откашлялся и задал вопрос, который в этот момент казался мне самым важным:

– Как она отреагировала?

Кеш резко выдохнул.

– Не так, как я ожидал. Мне было очень тяжело, но, честно говоря, я не столько боялся мамы, сколько отца. Сначала она подумала, что я болен и что-то вроде того, потому что я нервничал и заплакал еще до того, как что-то выговорил. Когда я ей рассказал все, она вздохнула с облегчением. Потом тут же извинилась и спросила, не было ли это бестактно.

Я слушал его, затаив дыхание.

– В целом все вышло… я не знаю. Лучше, чем я думал? – Он произнес это почти с вопросительной интонацией.

– Звучит круто, – хрипло пробурчал я.

Момент затянулся.

– Я… это же не я тебя вынудил? – наконец спросил я.

Он помотал головой:

– Нет. Я сделал это для себя, а не для тебя. Я хотел рассказать маме, потому что это казалось мне правильным.

Я чувствовал, как давление в моей груди немного спадает.

– Она сказала, что любит меня. И я думаю, она заказала книги на эту тему или поискала в Интернете или что-то в этом роде, потому что теперь она постоянно задает мне вопросы, которые словно из учебника по педагогике. Кроме того, она во второй раз прочитала мне лекцию о безопасном сексе. – Кеш скривился: – В этот раз вышло совсем неловко.

Я издал фыркающий смешок:

– Люблю твою маму.

Кеш улыбнулся, глядя на свои руки:

– А я люблю тебя.

Машина остановилась. Мое сердце, кажется, тоже.

Я уставился на Кеша, который поднял голову и смотрел на меня – прямо в глаза. Взгляд у него был такой открытый и уязвимый. Атмосфера в машине снова изменилась. Мне кажется, что Кеш так близко и в то же время так далеко. Я хочу протянуть руку, но не могу пошевелиться.

– Что ты сейчас сказал? – прошептал я.

Кеш тяжело сглотнул.

– Я сказал, что люблю тебя, Алистер. Уже давно. И мне жаль, если я внушил тебе, что это не так.

Каждое его слово задевает меня за живое. Так долго я надеялся услышать от него эти слова – или хотя бы намек на них. И теперь слышать их выше моих сил. Слезы обжигали глаза, и я не мог их сморгнуть. Я ничего не мог поделать, и они потекли по щекам.