Н
екоторые пытаются не воспитать, а в корне изменить свое чадо: не бегай!.. не шали!.. не кричи!.. не трогай!.. не мешай!.. не смей!.. Для таких матерей воспитанный – это прежде всего «удобный ребенок», а по сути – новая игрушка для капризной девочки.Ч
то мать в голову вобьет, того и отец не выбьет.П
обои и ругань как опиум: по мере снижения чувствительности приходится удваивать дозу.К
несчастию, пока все или почти все родители и воспитатели… почти сознательно готовы убивать, уничтожать до корня все, что обещает выработаться в характер самостоятельный в их детях. Им нужна больше всего покорность и слепое послушание, а не разумно проявляющаяся воля…Д
а как же ты смеешь не хотеть, когда отец твой с матерью хотят?Д
ети растут – борьба становится все ожесточенней. Дети хотят что-то делать. Наблюдатель может заметить определенную тенденцию в их поведении: они подражают маме. Если мама – домохозяйка, они с удовольствием пойдут с ней на кухню, мечтая взять на себя хоть часть ее работы. Малыши тайком пытаются месить тесто, варить, подметать, стирать. Матери это мешает. Она без конца кричит: «Посиди спокойно! Не трогай! Не зли меня, уходи!» Ребенок бросается на пол, стучит ногами, но спустя какое-то время возобновляет тайные попытки, торопясь изо всех сил, пока его не разоблачили. Конечно, от спешки и страха он разливает воду, стирая белье, пачкает паркет, пряча незаконно приготовленное рагу. Отчаяние матери, крики, все более строгие запреты. Ребенок отвечает гневом, слезами, но снова принимается за свое.К
то объяснит вам, взрослые, что хрупкое легко надломить. Надлома, трещины и не заметишь, а душа пойдет вкось… Хрупкая, ломкая это вещь, душа детская.