Читаем Спасибо (По поводу статей т. Сосновского) полностью

Я сознательно привел этот пример именно с профессором, по-своему большим человеком, знатоком известного круга вопросов. Но что нам толку от этих механических знаний? Нам знания нужны теперь всесторонние, бесспорно верные и знания в основном, в корне дела, а не по части одних корейских речушек. «Ученый что флюс – всегда полнеет односторонне», – сказал еще давно злоязычник Кузьма Прутков. И вот, от разговора с профессором остался у меня осадок неудовлетворенности, даже стыда за его невежество: это же из-за дров не видеть леса, когда из-за такой пустяковины человек может отрицать значение и пользу целой серьезной работы! Он же, этот самый профессор, рассказывал мне про доклад Павловича в Военной академии на тему о грядущей неизбежной войне и опять смеялся, опять язвил на тему о том, что-де, «большевики всегда чего-нибудь да пугаются, кого-нибудь да пугают». И снова я видел, что старик утонул в своих речушках, а того главного, чем мы живы и чем страдаем, – этого главного он не знает, не видит, не понимает… Ну, скажите, – могу ли после этого серьезно относиться я к тому, что говорил мне этот полумертвый ученейший человек! Да нет. Потому нет, что он девять десятых жизни не видит и не знает, а рассказывает про что-то неизмеримо маленькое, почти никакого удельного веса не имеющее на весах истории, а главного не знает… Грош цена таким уверениям, таким «специальным» знаниям. И когда с этой точки зрения подхожу я к статьям Сосновского – они неотразимо убедительны именно тем, что берут быка за рога, говорят о самом главном, о самом важном. Для этого совсем и не надо быть непременно литератором – пожалуй, даже вредно, мало быть только литератором. Говорить о том, о чем говорит Сосновский, надо именно человеку, который сегодня убедительно пишет вам про молочные фермы, завтра – о новом земельном кодексе, потом о какой-нибудь керзоновской ноте, а то, смотришь, и сам уедет куда-нибудь на конференцию, ну в Геную, что ли… В этом вся и соль. Читаешь и думаешь: многое знает человек, всем интересуется зараз и потому на жизнь выглядывает не через «специальное» окошечко, а прет тебе на самую каланчу и оттуда бьет набат. Это мой первый вывод и есть.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»
Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»

Это первая публикация русского перевода знаменитого «Комментария» В В Набокова к пушкинскому роману. Издание на английском языке увидело свет еще в 1964 г. и с тех пор неоднократно переиздавалось.Набоков выступает здесь как филолог и литературовед, человек огромной эрудиции, великолепный знаток быта и культуры пушкинской эпохи. Набоков-комментатор полон неожиданностей: он то язвительно-насмешлив, то восторженно-эмоционален, то рассудителен и предельно точен.В качестве приложения в книгу включены статьи Набокова «Абрам Ганнибал», «Заметки о просодии» и «Заметки переводчика». В книге представлено факсимильное воспроизведение прижизненного пушкинского издания «Евгения Онегина» (1837) с примечаниями самого поэта.Издание представляет интерес для специалистов — филологов, литературоведов, переводчиков, преподавателей, а также всех почитателей творчества Пушкина и Набокова.

Александр Сергеевич Пушкин , Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Критика / Литературоведение / Документальное
От философии к прозе. Ранний Пастернак
От философии к прозе. Ранний Пастернак

В молодости Пастернак проявлял глубокий интерес к философии, и, в частности, к неокантианству. Книга Елены Глазовой – первое всеобъемлющее исследование, посвященное влиянию этих занятий на раннюю прозу писателя. Автор смело пересматривает идею Р. Якобсона о преобладающей метонимичности Пастернака и показывает, как, отражая философские знания писателя, метафоры образуют семантическую сеть его прозы – это проявляется в тщательном построении образов времени и пространства, света и мрака, предельного и беспредельного. Философские идеи переплавляются в способы восприятия мира, в утонченную импрессионистическую саморефлексию, которая выделяет Пастернака среди его современников – символистов, акмеистов и футуристов. Сочетая детальность филологического анализа и системность философского обобщения, это исследование обращено ко всем читателям, заинтересованным в интегративном подходе к творчеству Пастернака и интеллектуально-художественным исканиям его эпохи. Елена Глазова – профессор русской литературы Университета Эмори (Атланта, США). Copyright © 2013 The Ohio State University. All rights reserved. No part of this book may be reproduced or transmitted in any form or any means, electronic or mechanical, including photocopying, recording or by any information storage and retrieval system, without permission in writing from the Publisher.

Елена Юрьевна Глазова

Биографии и Мемуары / Критика / Документальное