Спасибо за рыбу!

— Бросьте, — ГОшник раздражённо нахмурился, отпил горячего кофе, — вы прекрасно знаете, что наша разведка, следовательные и информационные возможности больше ваших. Мы не линчеватели, потому что суд Линча — это суд толпы, зачастую слепой. Мы же просто не утруждаем себя адвокатами и судами. Есть преступления, есть положенные наказания. Но следственные мероприятия у нас намного обширнее, чем у вашей службы, мы никогда не наказываем невиновных. Просто не скованы ни политикой, ни законами, ни чьими-либо авторитетами, чтобы докопаться до правды. И не говорите, что человек, проработавший столько лет в госбезопасности никогда не сталкивался с тем, что дети чиновников уходят от наказания? Что сотрудники берут взятки?

— Вы думаете, у вас не берут?

— Нет. Я уверен в этом, наши порядки намного строже, каждый наш человек под круглосуточным наблюдением. Мы строго чтим правила и не нарушаем права законопослушных граждан.

Генерал спросил прямо:

— Что вы хотели обсудить?

— Я бы хотел вас настоятельно попросить повлиять на Госдуму и правительство, — ГОшник достал листок, — закон о самозащите. Согласно этому закону, человек практически всегда превышает разрешённую самозащиту. Из-за этого нам приходиться много-много работать. Граждан кто-то должен защищать, либо вы, либо мы, либо они сами себя. Вы их защитить не можете, вы скованы законами, правилами, общественным мнением, политическими обязательствами перед другими странами. Гражданам самим себя защищать вы запрещаете, угадайте, кто остаётся? Правильно, мы. Наши действия поддерживает уже больше половины населения. Если уж быть строго по конституции и власть реально передать большинству народа, то вас следует разогнать и отдать эту работу нам.

— Это бред, — генерал посмотрел на листок.

— Это список требований. Мы устали тратить колоссальные ресурсы на противодействие уличной шпане, мелким преступникам, воришкам, цыганам, нацикам, тогда как граждане не могут сами ничего сделать. Вы, конечно, стараетесь, но слишком слабо.

— Но это значит, что…

— И не нужно доказывать мне обратное. Есть много стран, в которых пределы самообороны очень широкие, и пока что они не утонули в насилии. Мы понимаем, что некоторые будут трактовать этот закон очень… вольно, вот ими уже займёмся мы. Их будет меньше, чем уличной шпаны.

— Хорошо, я передам ваши требования. Но вряд ли их примут…

— Примут, никуда не денутся, — уверенно проговорил его собеседник из ГО, — Россия растёт и развивается… во всём мире — экономический оптимизм и подъём, это выражается в увеличении количества денег у граждан и приводит к увеличению преступности. Сейчас мы компенсировали это увеличение в России и ряде других развивающихся стран, но, уничтожив централизованную преступность, столкнулись с децентрализованной, хаотичной, стихийной и любительской.

— И почему мы должны принять ваши требования? Или это угроза?

— Да, это угроза. Мы прекратим свою деятельность на неделю. Ровно на одну неделю, и вы увидите тот ужас, от которого мы вас спасаем каждый день, каждую минуту… В конце концов, единственная возможность от нас избавиться — лишить нас цели, или забрать нашу работу себе. Или выстроить систему, при которой преступности будут противодействовать сами граждане, причём — эффективно. Только тогда мы уйдём на пенсию.

— Хорошо, я передам ваши требования.

— Да, в таком случае… — ГОшник улыбнулся, — вот вам ещё, подарок, — он положил на стол флешку, — тут кое-какая информация по крупной ОПГ во Владивостоке. Семейный подряд, судьи, полиция и даже ФСБ замешаны в массовой контрабанде, убийствах, браконьерстве… если уж мы уходим на каникулы, займитесь этим сами. Информации тут достаточно по каждому.

— Проверим, — генерал спрятал флешку в карман, — это всё?

— Верно, на этом мы заканчиваем разговор, — с говорившим произошли метаморфозы, его изображение подёрнулось рябью и пропало, вместе с чашкой кофе. Генерал с удивлением увидел на кресле маленькое устройство.

Это было нелогично. Как тогда он достал флешку? Или она и лежала на столе?

Думал над происходящим генерал ещё долго, после чего выругался и сказал в пустоту:

— Отбой тревоге. Никого здесь нет, это голограмма.

Бойцы в машинах расслабились. А официант, не будь дурак, принёс счёт…

Примечание к части

Ох, что-то у меня не прёт муза. Пишу много, но выложить то по сути и нечего, поскольку это уже не уровень... Поэтому продолжаю писать омаки. Возможно, второй и последний...

68. Перчаткой по лицу

* * *

Эмемдемс – великое добро. Я отъедал уже пятую пачку, читая отчёт о прошедшем месяце октябре. Финансовый отчёт Абстерго. Чрезвычайно интересный документ, по всему выходило, что мы потихоньку начали восстанавливать свои средства. Ещё бы, ведь я угрохал дикое количество денег в покупку Старк-индастриз, и даже не контрольный, а обычный пакет акций.

– Директор, продолжай в том же духе. И я доставил контейнеры с нефтью в танкер, поэтому надо ещё продать её, там триста тысяч тонн.

– Уже оприходовал.

Я поднялся и перешёл от рабочего стола к шкафам.