Спасите наши души

– Ну, раз мы все-таки перешли на «ты», обойдемся без официоза, – лениво произнес Толя. – Ты попала, Стелла-Серафима. Мы, как невинные тупые менты в вонючих башмаках, пришли искать у тебя украденные драгоценности, а нашли вещь, хозяйка которой зверски убита в той самой комнате, откуда пропала эта самая вещь.

– Вы задерживаетесь по подозрению в краже и причастности к убийству, Серафима Гулькина, – сурово сказал Сергей. – Ведите ее.

Глава 16

Настя не успела позвонить, как дверь квартиры открылась. На нее внимательно смотрела женщина с бледным, утонченным, трагическим лицом, сидящая в инвалидном кресле.

– Ой, Алиса. Ну наконец увиделись, а то переписываемся, словно с разных планет. – Настя вошла в прихожую и стала деловито стаскивать сапоги. – Не говори, что не надо. Я в них с собаками гуляла. Знаешь, – она повесила куртку и посмотрела на Алису, – ты точно такая, какой я тебя представляла. Красивая, строгая, благородная, в общем, я к тому, чтобы ты не обращала внимания на мои поцарапанные руки и обломанные ногти. Это только кажется, что они не очень чистые. Я их тру, как хирург. Просто все впиталось намертво, будто татуировка.

– Да и я бы тебя узнала, – ответила Алиса. – С кем тебя перепутаешь, Кокошанель? Проходи в гостиную. Ты, наверное, чаю или кофе хочешь? Не стесняйся. Я легко справляюсь с некоторыми обязанностями.

– Нет, это ты мне скажи, чего ты хочешь и где у тебя что. Я привезла пирожки с капустой. Свежие. Полночи возилась. Не потому, что я кулинарка помешанная. Наоборот. Терпеть не могу на готовку время тратить. Хотя умею. Мама научила. Просто, когда у меня деньги кончаются, я всегда разносолы готовлю. Пять литров украинского борща, например, пальчики оближешь. Котлет там штук пятьдесят. Пирожки. Могу торт огромный вкуснейший сделать. И все за гроши сущие. И надолго. Это я для племянницы. Она у меня очень пожрать любит. Ну, когда деньги есть, тогда, конечно, все просто: колбаса, сыр, пирожные из магазина. Ты знаешь, все очень невкусно. Так я на кухню? Пирожки разложу. Слушай, ты даже можешь не рассказывать, где что. Сама найду. Тебе – чай, кофе?

– Я не знаю, Настя, – растерянно сказала Алиса. – Дело в том, что я вообще не знаю, зачем это: чай, кофе…

Она, никогда не плакавшая при свидетелях с раннего детства, вдруг с изумлением почувствовала, как из глаз хлынули горячие, обильные слезы.

Странное чудо случилось в этот день с Алисой. Она все-все выложила чужому в принципе человеку. И все терзания, и всю боль, которой сама старалась не касаться мысленно, и свою неуверенность, и, что странно, свою надежду… Она сама не знала, что ее замученная надежда еще жива.

Настя помогла ей умыться, уложила в постель, бегала за водой со льдом, горячим чаем с лимоном. Плакала навзрыд, закрывая лицо руками, становилась на колени рядом с кроватью Алисы и гладила ее ноги. Она стащила с себя неуклюжий толстый свитер, осталась в черной обтягивающей майке, завязала волосы узлом на затылке. Сходила за мокрой тряпкой, протерла пол. Затем заставила Алису подняться и поменяла постельное белье.

– Ой, мне это нравится. Фиалки. К твоим глазам очень подходит. Ты знаешь, что у Элизабет Тейлор глаза фиалкового цвета? Я никогда таких не видела. Оказывается, у тебя похожие. Жалко, что нет камина, мы бы разожгли. И еще я в следующий раз свечи принесу, ну там ванильные, клубничные. Тебе нравятся эти запахи? Мне нравятся. Еще лимонные. Ой, Алиска, – она крепко сжала ее тонкие руки в своих шершавых ладошках, – я болтаю, а сердце мое… Оно просто разрывается. Я не знаю, что сделать, чтобы тебе стало лучше, чтобы ты не была такой несчастной.

– Посиди спокойно, – попросила Алиса. – Ты так мечешься, что у меня голова начинает кружиться.

– Я сяду, – послушно сказала Настя. – Давай я посижу тихонько рядом, помолчу. А ты постараешься уснуть, ладно? Закрой глаза, ну, попробуй.

Алиса опустила ресницы, и ее вдруг качнуло на теплой волне. Она с трудом открыла глаза. Настя сидела рядом и внимательно смотрела на нее.

– Ты случайно не колдунья?

– Я – нет. Не колдунья. Но знаешь, я как-то девочку одну к институту готовила. Ее мама как раз довольно известный экстрасенс. Я любопытная, оставалась иногда на ее сеансы. Она мне все говорила: ты попробуй. В тебе это есть. Главное, говорит, прими то, что чувствуешь в человеке, а потом руководи этим. Ну, в общем, приводи в порядок. Так и с бедами всякими, и с болезнями. Ну, это я очень приблизительно, неточно пересказываю.

– И ты пробовала?

– Ну, в шутку, конечно. Я же бесхарактерная, слабая. У меня всерьез бы не получилось.

– Бесхарактерная? Мне так не кажется. Я давно заметила, что у тебя есть характер, последовательный, принципиальный. Слушай, Настя, а ты в зеркало иногда смотришь?

– Ой, ну знаю, какая я неприбранная, неухоженная. Мне стыдно, честное слово. Все думаю, вот время выберу: каждый день по два часа – собой заниматься. Но не получается никак. А какие девчонки у нас классные. Все как будто прямо из салона красоты, тряпки у них – супер.