Спаситель Птолемей

– По приказу царей и регента я назначен полновластным стратегом в Азии. Из царской сокровищницы лично мне подарено царями 500 талантов, но я не нуждаюсь в таких огромных суммах, так как не ставлю себе целью, как многие из диадохов, приобретение могущества и богатства за счет царского престола. Я предпочитаю использовать эти деньги на правое дело, сохранив их для сына Александра Великого, законного наследника престола. Я не добивался звания стратега в Азии. Напротив, я с трудом и сомнением решаюсь принять на себя такую ответственность в столь трудные времена, тем более, что я не македонянин и не имею никаких прав занимать высокие должности в государстве, кроме права, даваемого мне продолжительной и верной службой. Я измучен бесконечными походами, скитаньями и войнами и жажду покоя. Только приказ царей и надежда, что мне удастся сделать что-либо для них, побудили меня принять на себя это звание, которое, несмотря на сопряженные с ним опасности, доставляет мне то утешение, что я снова нахожусь среди своих старых товарищей по оружию, единственных, которые еще остались неприкосновенными со времен Исса и Гавгамел, походов в Индию и Бактрию, от славных дней великого Александра.

Эвмен замолчал. Внезапно его лицо озарилось внутренним светом, который заметили все воины, находящиеся в походном шатре. С глубоким волнением он произнес.

– Я уже во второй раз видел сон, который заслуживает внимания всех тех, кто продолжает верить в могущество великого царя и полководца, причисленного к сонму богов, живая сила гения которого до сих пор придает силы всем нам.

Воины, затаив дыхание, слушали своего стратега.

– Александр явился мне во сне посреди царского шатра и сказал, что если ему будут продолжать повиноваться, то это послужит ко всеобщему благу. Если же нет, то нам всем угрожает погибель.

– Что, что мы должны делать? – почти на едином дыхании вскричали все находящиеся в шатре ветераны.

Эвмен, дождавшись, когда снова воцарится тишина, торжественно закончил свою речь.

– Воздвигнем царский шатер с золотым троном посредине. Возложим на трон диадему, скипетр и всё сохранившееся у нас оружие славного царя. Будем каждое утро приходить в шатер и приносить Александру утреннюю жертву, а потом садиться для совещания вокруг трона и изрекать приказы его именем, как будто он живет среди нас и управляет через нас своим государством.

Громкие крики одобрения были ответом Эвмену. По лицам многих военачальников текли слезы радости. Теперь они снова поверили, что Александр жив, и значит впереди их ждут только победы.

По прибытии войска Эвмена в Киликию был воздвигнут с величайшей роскошью шатер Александра. На трон были возложены диадема, скипетр и щит царя. Перед троном был воздвигнут алтарь, на который предводители войска по очереди приносили в жертву сыну Зевса благовония и мирру. Вокруг трона стояли кресла военачальников, которые после совершения обряда жертвоприношений садились совещаться. Эти поседевшие и закаленные в боях ветераны, с презрением смотрящие на каждого из диадохов, считающие жалким всё настоящее и великим прошлое, обрели снова уверенность в жизни и без сомнений доверили руководство всеми делами дальновидному Эвмену.

За короткое время кардианец Эвмен был признан строптивыми македонянами. Он господствовал над их волей и умами именем Александра и царского дома.

Эвмен разослал во все сатрапии государства надежных людей для вербовки воинов. Вербовка в армию производилась с большим успехом. Когда стало известно, какое высокое вознаграждение будет платить Эвмен, в Киликию стали стекаться толпы наемников даже из Греции.

Противники тут же поняли опасность, которая готовилась для них в Киликии.

Птолемей немедленно направил свой флот к берегам Киликии на помощь союзникам. Несколько гонцов под видом наемников прибыли в войско Эвмена и стали убеждать македонских воинов от имени Птолемея, из уважения к его военным заслугам, не повиноваться более человеку, приговоренному к смерти большинством македонян. Военачальникам за высокое вознаграждение было предложено перейти на сторону оппозиции. Но все эти предложения были решительно отвергнуты соратниками Эвмена.

Неудачные попытки Птолемея внести раздор в армии Эвмена еще теснее связали его войско с интересами царского дома и с назначенным Олимпиадой и Полиперхонтом стратегом в Азии.

В середине мунихиона Эвмен первым начал военные операции против Антигона, занявшего выгодные позиции, обеспечивающие ему путь на запад, чтобы там вместе с Кассандром довести до конца мятежную борьбу по свержению регента и уничтожению царского дома. Но планы Антигона оказались расстроенными из-за внезапно появившегося у него в тылу великолепно организованного и вооруженного войска, которое Эвмен за короткое время создал по повелению царей.