Спасительный 1937-й. Как закалялся СССР

27 июня состоялась торжественное заседание Президиума ЦИК СССР под председательством М.И. Калинина. На нем строителям канала были вручены ордена. Среди награжденных были: начальник строительства Берман, главный инженер Жук, начальники районов, инженеры и сотрудники. ЦИК СССР наградил 404 инженеров, техников и рабочих орденами, а также почетными грамотами наиболее отличившихся строителей канала и работников заводов-поставщиков. Правительство наградило: орденом Ленина — 42 человека, орденом Красной Звезды — 24, орденом Трудового Красного Знамени — 208, орденом «Знак Почета» — 129. Кроме этого, по решению ЦК ВКП(б) и ЦИК СССР постановлением от 7 декабря 1937 года в общей сложности льготы получили 97 804 человека.

Освобождение 55 000 каналоармейцев и сокращение сроков остальным из них было справедливой и гуманной мерой по отношению к людям, ранее преступившим черту закона. Но только недавно стало известно, что на следующий день после вручения орденов отличившимся участникам строительства произошло еще одно событие, ставшее чуть ли не ключевым в исторической оценке 1937 года. 28 июня, накануне завершения работы пленума ЦК, Политбюро приняло постановление № 51 п. 66 «О вскрытой в Зап. Сибири к.-р. (контрреволюционной) повстанческой организации среди высланных кулаков». В нем говорилось: «1. Считать необходимым применить высшую меру наказания в отношении всех активистов, принадлежащих к повстанческой организации сосланных кулаков. 2. Для ускоренного рассмотрения дел создать тройку в составе Нач. УНКВД по Зап. Сибири т. Миронова (председатель), прокурора по Зап. Сибири т. Баркова и секретаря Запсибкрайкома т. Эйхе».[22]

Конечно, в том, что, с одной стороны, руководство страны поощряло заключенных, отличившихся на строительстве важного объекта, а с другой — декларировало суровую меру наказания в отношении лиц, имевших враждебные цели, не было противоречия. И то и другое решение отвечало интересам государства. Причем спустя три дня, 2 июля, Политбюро приняло еще одно важное постановление «Об антисоветских элементах». В нем предписывалось «послать секретарям обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий следующую телеграмму:

Замечено, что большая часть бывших кулаков и уголовников, высланных одно время из разных областей в северные и сибирские районы, а потом по истечении срока высылки вернувшихся в свои области, являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений, как в колхозах и совхозах, так и на транспорте и в некоторых областях промышленности.

ЦК ВКП(б) предлагает всем секретарям областных и краевых организаций и всем областным, краевым и республиканским представителям НКВД взять на учет всех возвратившихся на родину кулаков и уголовников с тем, чтобы наиболее враждебные из них были немедленно арестованы и были расстреляны в порядке административного проведения их дел через тройки, а остальные менее активные, но все же враждебные элементы были бы переписаны и высланы в районы по указанию НКВД. ЦК ВКП(б) предлагает в пятидневный срок представить в ЦК состав троек, а также количество подлежащих расстрелу, равно как и количество подлежащих высылке».[23]

Дело в том, что еще в начале 1937 года органы госбезопасности Западно-Сибирского края арестовали ряд ссыльных эсеровских лидеров (И.Х. Петелина, B.C. Осипова-Занозина, И.Л. Гороха) и монархистов из числа бывших белых офицеров (М.М. Долгорукого, B.C. Михайлова, Н.А. Эскина). В мае 1937 года УНКВД края начало расследование дела об «эсеро-монархической» организации, руководимой эмиссарами РОВСа и японской разведкой.

В справке от 17 июня 1937 года, представленной начальником УНКВД С.Н. Мироновым первому секретарю крайкома Эйхе, сообщалось, что вооруженной опорой организации должны были стать ссыльные кулаки комендатур Нарыма и Кузбасса (208 тыс. чел.) и ссыльные из «бывших» (5350 чел.). По делу было «арестовано 382 чел., вскрыто агентурно-следственным путем — 1317 чел». 28 июня сотрудники Нарымского окротдела НКВД составили справку на арест членов повстанческой организации РОВСа из 66 чел. Именно в отношении «всех активистов повстанческой организации» Эйхе запросил санкции на применение высшей меры наказания.