Спасти Феникса

– Ваши дни сочтены, – прогремел его голос, так что Фу вздрогнула. – Да продлится правление Белого Феникса!

Пальцы Тавина снова сжали ее плечо. На сей раз она понимала, что с ней это никак не связано.

Дворянство Олеандр сдуло с поляны, как уток[1] горячей шерсти – сплошная белизна, пыль и пламя.

Когда топот копыт стих в отдалении, Па отпустил свои воробьиные зубы и свистом подал сигнал «все чисто». Вороны посыпались с деревьев, бросившись тушить пылающую телегу.

– Мне жаль твою кошку, – сказал Тавин и отпустил ее плечо.

Фу ухмыльнулась в ответ, слегка опьяневшая от качелей между страхом и облегчением.

– Ну а мне нет.

Она сняла чары зуба, и в глазах Тавина вспыхнула паника, стоило ему осознать, что принц исчез. Тут снизу послышались сдержанные восклицания Ворон, привлекая его внимание к тому месту, где теперь стоял Жасимир, державший на руках все еще не пришедшую в себя кошку.

– Его идея, – важно заметила Фу. – Королевский приказ, если уж на то пошло. Не могла не подчиниться.

Тавин долго-долго приглядывался к принцу, играя желваками. Потом наклонился, чтобы заглянуть Фу в глаза. Их лица почти соприкоснулись.

– Жас – хороший человек. – В его голосе звучало опасное спокойствие. – И будет хорошим королем. Лучше нынешнего. И клянусь всеми мертвыми богами, я сделаю все, чтобы он сел на трон. – Глаза его сузились. – Мне было бы жаль, если бы что-нибудь случилось с твоей кошкой. Но если бы что-нибудь случилось с моим королем, ты пожалела бы еще сильнее.

– Это угроза?

– Называй как хочешь. Но ты будешь вождем, а он… – Тавин ткнул пальцем в сторону принца, – единственная надежда Ворон на то, чтобы не повторилась эта ночь, чтобы такого не было каждую ночь на протяжении того, что в результате окажется очень короткой жизнью.

Он был прав.

Однако она ответила ему своей самой холодной и пренебрежительной улыбкой.

– Шутка за тобой, внебрачный мальчик. Жизни все короткие. Бьюсь об заклад, я провела больше ночей, готовая умереть за своих сородичей, чем ты, балуясь с дворцовыми девицами.

Какое-то беспокойство проскочило в волне его гнева. Она не стала на сей раз докапываться до нерва и все же задела. Он отпрянул, его взгляд упал на ее рот, и когда ему не сразу удалось подобрать слова, получилось короткое:

– У тебя кровь идет.

Ее нос. Фу почувствовала на губах привкус соли и меди. Вытерла рукавом.

– Ерунда.

Тавин кивнул, по-прежнему странным образом застигнутый врасплох, но уже мгновение спустя его лицо снова озарила веселость.

– А что касается того, как я провожу ночи… знаешь, ты ведь можешь выиграть. – Тавин соскользнул с ветки без усилий и, держась одними пальцами, послал ей снизу-вверх свою излюбленную ухмылку. – Если ты принимаешь в расчет только