Спасти Козельск

– Итак, господа бояре, что мы имеем? Противник оказался более устойчивым, чем мы предполагали. Так, начальник штаба?

– Именно, – не стал спорить Морошкин.

А что тут спорить? Ожидали, что после применения оружия будущего вкупе с «греческим огнем» монголо-татары будут удирать до Великой Степи. Ан нет… Шиш вам, господа прогрессоры! Недооценили противника.

– Значит, придется вести войну на уничтожение, – резюмировал Демин.

– Придется, – кивнул Павленко, косясь на остатки ройбуша, остывавшего в древнерусском горшочке, но просить добавки не стал.

– Стало быть, что у нас в остатке на сегодняшний день? – вслух рассуждал Демин. – Войска Кадана и Бури еще в пути. Будем надеяться, что далеко. У стен Козельска остатки армии, то есть тумена Бату-хана. Начальник штаба, твое предположение: сколько у него бойцов осталось?

– От силы – тысячи две. Только для нас и этого с горкой хватит, – сказал Морошкин. – Нужно «Кречета» запустить: пусть костры посчитает.

– Нужно, – кивнул Демин. – Еще нужно нашу птицу на дальнюю разведку отправить. Черт его знает, может, подмога к татарам уже и близко. Игорь, ты днем беспилотника не посылал?.. А, ты же у нас бомбометанием занимался, – вспомнил майор.

– Так точно, – кивнул Воднев и перевел взгляд на Свешникова. – Алексей Михалыч…

Свешников, не выпуская из рук опустевшую кружку с ройбушем, виновато покосился на сидящих товарищей, вздохнул, от чего сидевшие офицеры насторожились.

– Днем отправлял «Кречета» два раза в пределах пятнадцати-двадцати километров.

– А вечером?

– Не отправлял. На втором заходе нашу птицу подбили.

– К-как?! – слегка вызверился Демин. – А какого… члена… не доложил?!

– А когда докладывать было? – огрызнулся историк. – Вы воюете, до вас и не добраться было.

Опережая прочие вопросы, Свешников поспешил сообщить:

– Когда возвращался – стрела в крыло попала. Но сам аппарат цел, приземлился. Думаю, ничего жизненно важного не повредило. Изображение на мониторы шло нормально. Но со стрелой я «Кречета» не рискнул отправить. Мало ли…

– Михалыч, ты птицу не трогал? – подскочил со своего места Воднев. – Чинить не пытался?

– Я что – враг своему здоровью? – усмехнулся историк. – Посадку обеспечил, птичку убрал, сигналку включил. Стрела – как сидела, так и сидит. Сам разбирайся.

– Беги, – махнул майор Игорю, а когда тот помчался спасать свою разлюбезную летающую железяку, крикнул в спину:

– Вначале посмотри, а потом беги обратно. Доложишь, а уж чинить потом будешь.

– Хреново будет, если «Кречет» накрылся, – вздохнул Павленко. – Как же ты, Михалыч, не доглядел? Одно слово – интеллигент…

– Ты… Конан-Варвар… – зашелся от возмущения Свешников.

Увидев, как вытянулось лицо историка, Павленко примирительно сказал:

– Да ты чего, Алексей Михайлыч, шуток не понимаешь?

– Денис, ты бы лучше так не шутил, – покачал головой майор. – Сам видишь, все на взводе и на нервах.

– Ну, извини… – оттопырил губу Павленко, словно одолжение делал.

Свешников хотел еще что-то сказать, но тут вернулся Воднев. Судя по всему – в хорошем настроении.

– Вот, – радостно заявил помор, выкладывая на стол перед командиром наконечник стрелы – узкий и длинный. – Наше счастье, что бронебойной стрельнули. Дырочка аккуратная, между проводов прошла, ничего не задела. А если бы срезень был?

У всех отлегло от сердца. Конечно, если бы «Кречет» вышел из строя, то обошлись бы и без него. Но с крылатым разведчиком лучше…

Свешников, допивший-таки свою порцию, уважительно сказал:

– Хорошо стреляют, сволочи! «Кречет» наш на приличной высоте шел, а достали…

Господа офицеры молча покивали. Убедились и сами, что татары стрелять умеют…

– Так что, товарищ командир, пошел я разведчика запускать… Разрешите? – спросил Воднев.

– Давай, – кивнул Демин. – Пусть он разочек-другой над станом пролетит, костры посчитает.

– А на дальнюю разведку? Запущу его километров на десять, по руслу Жиздры.

– Не надо по Жиздре, – решил командир. – Ночью они все равно не пойдут, а завтра с утра порешаем – что к чему.

Воднев опять ушел, а майор повернулся к Морошкину.

– Андрей, что там по внутренней линии?..

Ещё днём, сразу после того «шухера», который с помощью баллисты навели в лагере врага, «князь» поручил своему заму прощупать настроения в городе как у личного состава, так и у штатских. «Что в народе бают… И не только бают. С применением всех возможных методик и техсредств…» – многозначительно добавил он.

Морошкин было поднялся для доклада, прокашливаясь и по привычке одёргивая на себе куртку, успевшую уже пообтереться и выгореть в многочисленных предыдущих походах. Этакого серо-буро-малинового цвета, как однажды на каком-то привале определил оттенок сам капитан.

– С места, с места! – запротестовал командир. – Тут все свои! Не до церемоний…

Морошкин снова опустился на топчан.

– Итак, сегодняшние данные выглядят следующим образом… – негромко начал капитан, почему-то избегая прямого взгляда в лицо командиру, а уставившись на край стола перед собой.