Спасти Кремль

Разведчик Раевский докладывает

– Я на мгновение подумал, он вроде вас, Александр Самойлович! Ну, тоже хочет Наполеона убить. У него лицо такое… м-м… подходящее.

Близился вечер. Уцелевшая яблоня отбрасывала на землю тихого закрытого дворика длинную тёмную тень. Во влажном прохладном воздухе негромко звучали два голоса – детский и мужской. Говорили по-русски.

Это была странная пара. Русоволосый мальчонка в кивере и затрёпанном французском мундире взволнованным шёпотом объяснял что-то молодому бородатому мужику в сером армяке. Тот, прищурясь, внимательно слушал своего собеседника, и, кажется, был не слишком доволен новостями.

– Ну, и какое же у него лицо? – скривился мужик. Это был Фигнер.

– Щёки впалые, глаза навыкате, усищи. Лысый совсем. Голова – как голый череп! Поневоле подумаешь, что такой человек на что угодно решиться может…

– Под ваше описание, Раевский, подходит только один человек. У него и прозвище такое – Мёртвая голова. Это князь Гагарин, хм… «Феденька». Завзятый картёжник, дуэлянт, охотник до разного рода выходок… А вы впредь не судите по внешности, кадет!

– Да я и не сужу… Так, показалось. Он ведь и впрямь убивать никого не собирался.

Фигнер скрипнул зубами.

– Зато я убил – убил уйму времени, пытаясь пробраться туда с целью избавить человечество от злодея. А этот держатель бессмысленных пари совершенно беспрепятственно проник в Кремль, и всё что он сделал – угостил Наполеона чаем! Больше слушать не хочу про этого безумца. Но, однако, ловок, каналья! Ну, дальше-то что?

– Да я же вам уже всё рассказал. Вы мне лучше скажите, где вас в другой раз искать?

– Об этом – потом. Ты мне, Раевский, ещё раз расскажи про выходку князя. Да поподробнее!

И Раевский рассказал следующее.

Наполеон спросил странного русского:

– Кто, вы такой и что вам здесь нужно, чёрт побери?

– Князь Фёдор Гагарин, адъютант генерала Беннигсена.

– И у вас не отобрали саблю?

– Нет, ваше Величество. Ведь я – не пленный. Я имею честь доставить вам, сир, два фунта превосходного московского чая.

Тут Наполеон очень удивился.

– И только для этого вы рисковали жизнью?

– Это пари, мсье. Я всегда считал, что французы гостеприимны и что для них слово офицера и дворянина – не пустой звук. Я решил лично убедиться в этом.